Раздел второй. У ворот Кавказа и Сталинграда

После сосредоточения нашего соединения в районе х. Калинин Ростовской области к нам прибыл вторично (первый раз был в Кутейниковской) генерал-майор Погребов — командир 9 кавалерийского корпуса, в составе которого 110 ОККД находилась с мая 1942 года. Генерал-майор, проверяя готовность дивизии к боевым действиям, принял от командования подробный доклад.

Но боевая обстановка сложилась так, что 110 ОККД не пришлось долго находиться в составе указанного кавкорпуса, т. к. в скором времени была подчинена командованию 51 армии.

14 июля 1942 года согласно приказу командарма перед дивизией была поставлена боевая задача занять оборону по левому берегу реки Дон на участке фронта от станицы Семикаракорской (исключительно) до станицы Багаевской и до подхода передовых частей противника произвести инженерно-оборонительные работы. Хутора Кудинов, Ажинов, Карповка, Сусатский входили во второй эшелон обороны дивизии. Общая протяженность участка обороны 110 ОККД по фронту составляла 58 километров. По условиям военного времени это была непомерная задача, т. к. кавдивизия такого состава могла занимать оборону протяженностью в б-8 километров.

Выполняя боевой приказ, части дивизии заняли оборону: 273 КП со 2 батареей ОКАД от Семикаракорской до х. Пухляковский. Особое внимание обращалось на удержание Раздорской; 292 КП оборонял участок от Мелиховской до Багаевской. Уделить внимание удержанию Багаевской; 311 КП во втором эшелоне дивизии располагался в районе Карповки, Ажинова, Кудинова. Составлял ударную группу. Должен быть готовым к контратаке в районе Мелиховской, Раздорской, Багаевской.

Отдельный конноартиллерийский дивизион поддерживал огнем полки, эскадроны, нанося врагу удары, уничтожая его живую силу и боевую технику. Штабы полков переместились в район боевых порядков своих частей. Штаб и политотдел 110 ОККД с некоторыми спецподразделениями из хутора Калинин переместились в хутор Ажинов, приблизившись вплотную к боевым порядкам частей, эскадронов и батарей.

Тылы — медико-санитарный эскадрон, ветлазарет, а также военная прокуратура, военный трибунал, особый отдел, редакция дивизионной газеты «Красный кавалерист» и др. спецподразделения расположились в хуторе Калинин.

Инженерные работы проводились днем и ночью — это была подлинно трудовая и боевая вахта всего личного состава дивизии.

Кирпичная церковь в хуторе Ажинов была превращена в долговременную огневую точку. В стенах ее было пробито 12 амбразур для ведения огня из пулеметов и орудий. В церкви находились: 76 мм орудие, несколько станковых пулеметов и противотанковое ружье.

На верхнем этаже, под куполом сидели разведчик и офицер связи, которые наблюдали за действиями противника, имея связь с КП и НП дивизии и частей. Несколько позже, при атаке фашистских танков, которые ворвались в хутор Ажинов, эта долговременная огневая точка расстреливала их до тех пор, пока не кончились боеприпасы. Эти амбразуры в стенах церкви сохранились до наших дней. 14 июля 1942 года руководство дивизии доложило вышестоящему командованию, что части и подразделения, заняв боевые порядки, продолжают улучшать инженерные сооружения.

Командование немецко-фашистских войск, осуществляя план летнего наступления 1942 года, рассчитывало в короткий срок разгромить части и соединения Южного фронта на правом берегу реки Дон, овладеть переправами через Дон и форсировать его. Крайне тяжелое и напряженное положение сложилось на Брянском, Юго-Западном и Южном фронтах, войска которых вынуждены были отступить на 150—400 километров и оставить Донбасс.

Противник вышел в большую излучину Дона и создал непосредственную угрозу Северному Кавказу и Сталинграду. В результате боевых действий в Донбассе противник в двадцатых числах июля вышел к нижнему течению Дона, на отдельных участках форсировал его и захватил на левом берегу четыре небольших "плацдарма между Цымлянской и Ростовом (см. «Историю Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг.», т. 2, стр. 422, 454). В середине этого самого напряженного участка боев на кавказском направлении действовала 110 ОККД. Из сказанного видно, какая тяжелая сложилась боевая обстановка для частей нашей дивизии.

В соответствии с приказом командования 51 армии перед 110 кавдивизией были поставлены следующие боевые задачи: уничтожая вражескую живую силу и боевую технику, обеспечить прочную оборону. Не дать врагу возможности овладеть переправами в районе обороны дивизии через реку Дон, не допустить форсирования Дона и выхода противника на его левый берег. Прикрыть отход утомленных непрерывными боями частей и соединений Южного фронта и их переправу на левый берег Дона. Прикрыть и обеспечить отход эвакуированного мирного населения, переправу государственного имущества и поголовья крупного рогатого скота.

Во второй половине июля 1942 года 110 ОККД начала упорные оборонительные бои на Дону с превосходящими танковыми, механизированными соединениями противника, прикрывая отход обескровленных частей и соединений Южного фронта. Через линию обороны дивизии отходили отдельные части и соединения многих армий. Начиная с 16 июля 1942 года, авиация противника начала бомбить наши позиции. В небе стаями носились «юнкерсы» и «хейншели». Они волнами штурмовали позиции и переправы через Дон. От рева моторов, свиста и завывания бомб и их разрывов не только земля содрогалась, но и содрогался воздух. Время от времени с воющим звуком появлялась «рама», высматривая каждый кустарник, сад, овраг, населенный пункт, а затем снова прилетали «юнкерсы», забрасывая бомбами намеченные объекты.

Нанося бомбовые удары, враг стремился подавить и уничтожить огневые средства 292 полка, взломать его оборону и овладеть багаевским мостом. Сюда подтягивались вражеские механизированные подразделения и группы автоматчиков.

Эскадрон М. А. Онгульдушева в то время занимал самый ответственный боевой участок обороны в районе Багаевского моста. Ему был придан пулеметный взвод Николая Кириловича Ракчеева, поддерживала артиллерийская батарея ОКАД и артиллерия полка. Перед эскадроном была поставлена боевая задача — уничтожить живую силу и боевую технику врага, не дав возможности противнику овладеть переправой и форсировать Дон.

Многие дни воины эскадрона выдерживали массированные бомбовые удары вражеской авиации. Для усиления огневых средств командование дивизии придало 292 кавполку две артиллерийских батареи конноартиллерийского дивизиона.

В район боевых действий полка был направлен заместитель командира дивизии полковник Хомутников В. А. с задачей оказывать практическую помощь командованию полка в выполнении боевого приказа, постоянно осуществлять наблюдение за ходом боевых действий полка, а также и действиями противника. 18 июля воины противника перешли в решительное наступление на широком фронте. Передовые отряды завязали ожесточенные бои на правом берегу Дона. 22 июля враг занял Мелиховскую и Раздорскую, находившиеся на правом берегу реки. Все его попытки форсировать Дон на участке обороны 110 дивизии оказались безуспешными. 23 июля новая группа армий «А» получила приказ начать прорыв на Кавказ. В разгар тяжелого боя немецкое командование 23 июля 1942 года направило в район боевых действий 292 КП около 50 бомбардировщиков и мотопехоту с танками. Фашисты решили взломать оборону полка, выйти на его левый берег. Бой принял напряженный характер. Воины 292 полка во главе с командиром полка майором Ориночко, комиссаром полка батальонным комиссаром Кругляковым, проявляя мужество и отвагу, отразили все вражеские атаки.

Не достигнув своей цели в районе обороны 292 кавполка, враг, поставив там заслон, в последующие сутки начал подтягивать и сосредоточивать крупные танковые соединения третьего танкового корпуса и механизированные части 4-го армейского корпуса в районе Семикаракорской и Раздорской, т. е. на правый фланг 110 кавдивизии, где действовал 273 кавполк. Сюда пришлось бросить основные силы 311 кавполка.

Обстановка сложилась так, что к концу дня 23 июля в 292 кавполку пришлось взять   4-й сабельный эскадрон под командованием Арбакова и один пулеметный взвод и под покровом ночной темноты перебросить на правый фланг обороны дивизии.

Кроме того, командование дивизии, сделав некоторую перегруппировку своих подразделений, подтянуло к исходу дня 24 июля 1942 года силы 292 кавполка в район Раздорской.

С 23 июля наша дивизия вошла в подчинение командования 37 армии. Командир дивизии обратился к командиру 37 армии с просьбой поддержать наши части огневыми средствами и авиацией. Удовлетворяя нашу просьбу, командарм 37 армии придал 110 ОККД дивизион гвардейских минометов «катюш», которые во взаимодействии с артиллерией дивизии 23 июля 1942 года из района Ажинова и 24 июля из района Карповки нанесли мощный удар по местам сосредоточения вражеских танковых и механизированных соединений в районах Мелиховской и Раздорской. От этих мощных огневых ударов противник понес большие потери в живой силе и технике. Мы наблюдали паническое бегство фашистов, большие пожары. Враг в течение суток не мог придти в себя. После этого огневого удара фашистское командование стало усиленно подтягивать новые танковые и механизированные части, а также автоматчиков в район Раздорской и Семикаракорской. Одновременно группы бомбардировщиков бомбили боевые порядки полков.

Переправы через реку Дон у станицы Раздорской несколько раз переходили из рук в руки. Но немцам в этот раз так и не удалось овладеть ими. Неоднократные попытки врага форсировать Дон в этом районе также не увенчались успехом. Немцы, понеся большие потери в живой силе и боевой технике, вынуждены были закрепиться на правом берегу Дона. Воины 110 кавдивизии проявили образны стойкости и мужества.

В районе хутора Пухляково в завязавшихся упорных, кровопролитных боях сын калмыцкого народа, коммунист Эрдни Теленджиевич Деликов в течение нескольких суток оборонял со своим расчетом переправу через реку Дон, отражая и сдерживая натиск бронемашин и автоматчиков. Несмотря на непрерывный артиллерийский и минометный огонь противника, систематические бомбежки вражеской авиации, отважный расчет во главе с командиром Эрдни Деликовым упорно вел бой, не допуская врага к переправе. И когда немцы под прикрытием большого числа бронемашин, крупных сил авиации стали теснить наше подразделение, Эрдни Деликов точным огнем ПТР уничтожил один за другим три немецких бронемашины и тем самым создал замешательство в боевых порядках врага. Обозленные неудачей, немцы стали подбрасывать к переправе автоматчиков. Перенеся огонь своего противотанкового ружья на новую группировку противника, сержант Деликов меткими выстрелами поджег три грузовых автомашины, уничтожив при этом 60 солдат и офицеров противника.

Вдохновленные героическим подвигом бесстрашного сержанта Деликов а, наши воины перешли в контратаку, отбив яростный натиск противника. Об этом беспримерном подвиге Деликова писала фронтовая газета:

«Грозная  битва за Дон  ежечасно  рождает в наших частях
десятки и сотни отважных героев, могучих советских богатырей.
Эрдни Дёликов — лучший из них, славный из славных, отважный
из отважных. О нем с гордостью говорит весь фронт. Его имя с
восхищением будет повторять вся страна».

Сержанту Деликову, павшему смертью храбрых, Указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено высокое звание Героя Советского Союза посмертно.

Надо сказать, что воины 3 эскадрона 273 кавполка, действовавшие в этом районе под командованием ст. лейтенанта Джимбиева, поддерживаемые огнем артиллерии и минометов, героически отражали натиск вражеских танков и автоматчиков, пытавшихся атаковать боевые порядки эскадрона. Не достигнув своей цели и потеряв большое количество живой силы и техники, враг отошел на свои исходные позиции.

Для усиления боевых действий 3 эскадрона по приказу командования дивизии в этот район был брошен 4 эскадрон 273 кавполка во главе со ст. лейтенантом Поляковым. Эскадрону была поставлена задача: выполнять роль боевого охранения, вести разведку и в огневом взаимодействии с 3 эскадроном уничтожать живую силу и боевую технику врага, сдерживать его, не дав возможности просочиться на левый берег Дона.

В это же время командование 273 полка направило в эскадроны секретаря парторганизации ст. политрука Бондаренко, который при отражении вражеских атак показал бойцам и командирам пример мужества и отваги.

Командование 311 кавполка (командир полка Василенко, комиссар полка батальонный комиссар Гаряев) приняло тогда решение: создать небольшую ударную группу из 1, 2 и 4 эскадронов, в боевом взаимодействии с 273 КП и 2-м эскадроном 292 КП, усиленного пулеметным взводом, не допустить врага на левый берег Дона.

В ночь на 24 июля под прикрытием артиллерийского огня и авиации более батальона вражеских автоматчиков, просочившись к переправе, форсировали Дон и пытались закрепиться на его левом берегу с тем, чтобы расширить плацдарм и обеспечить форсирование Дона основными силами группировки. Перед эскадронами стояла задача — уничтожить просочившихся вражеских автоматчиков и очистить левый берег Дона от немцев. В завязавшемся бою враг был отброшен на правый берег Дона, потеряв более двух рот живой силы, до десятка грузовых автомашин, танков и бронемашин.

В этом бою мужественно действовали воины всех эскадронов и особенно отличились бойцы взвода Дарджинова Н. И. 311 КП — Шарипов, Тепкиев, Лиджиев и другие. Сам командир минометного взвода Дарджинов, будучи ранен, не покинул поля боя, а продолжал командовать взводом.¹

Командир взвода 120 мм минометов 110 ОККД лейтенант Ургадулов в районе действия 273 и 311 полков, поддерживая эскадроны огнем, героически выполнял боевую задачу по уничтожению фашистских захватчиков, которые стремились форсировать Дон. Орудийный расчет батареи 311 КП прямым попаданием вражеского снаряда был выведен из строя, за исключением наводчика Савченко. Но и он был ранен в руку. Несмотря на это, бесстрашный наводчик один продолжал вести огонь по врагу, расстреливая прямой наводкой вражеских автоматчиков.

В этом бою, так же как и в предыдущих, стойко и мужественно вели себя командир 4 эскадрона 292 кавполка ст. лейтенант Б. Ц. Арбаков, командиры взводов лейтенант Ханин и мл. лейтенант Ларионов. Эскадрон отбивал яростные атаки превосходящих сил противника и истребил свыше 150 гитлеровцев. Сам Арбаков уничтожил 15 фашистов.

Храбрость и отвагу показали командир пулеметного эскадрона 273 КП ст. лейтенант Джунгуров М. Г., политрук этого эскадрона Кузеев и зам. политрука эскадрона Очиров, служившие примером для своих подчиненных. Их воины стойко вели себя в бою и своим метким огнем истребляли врага. А разве можно умолчать о геройстве и кавалерийской удали наших штабных офицеров.

23 июля на рассвете командир дивизии полковник Панин В. П. с помощником начальника оперативного от дела штаба дивизии ст. лейтенантом Бурмистровым и со своим адъютантом Хутовым верхом выехали на участок обороны 273 КП проверить систему огня, взаимодействие полка с подразделениями, разъяснить командованию полка сложившуюся боевую обстановку и отдать приказ о перегруппировке полковых огневыхсредств. В районе юго-восточнее станицы Мелиховской их обстрелял из пулемета противник. Старшие лейтенанты Хутов и Бурмистров, вынув клинки и обнажив их, а затем, подняв коней в галоп, бросились на противника, зарубив весь вражеский пулеметный расчет. За этот подвиг они были представлены к правительственным наградам.

Не достигнув успеха в овладении переправой в районе станицы Раздорской, враг стал засыпать с самолетов левый берег Дона листовками антисоветского содержания, насыщенных всякого рода провокационными измышлениями. Одновременно в этих листовках фашисты призывали бойцов и командиров нашей дивизии прекратить сопротивление, обещая им сохранить жизнь и «великие блага».

Воины 110 кавдивизии в ответ на эти провокации врага еще более сплотились вокруг своих командиров и политработников, отвечали стойкостью и упорством, мужеством и отвагой, непреклонной ненавистью к гитлеровским захватчикам.

Взвесив военную обстановку и данные разведки, командование дивизии пришло к заключению, что концентрация крупных бронетанковых и механизированных сил на правом фланге обороны дивизии, особенно на участке обороны соседнего стрелкового соединения, создает угрожающее положение. Похоже, что враг решил совершить прорыв крупными силами в районе Семикаракорской и Константиновской и выйти на левый берег Дона.

25 июля связь с соседями нарушилась. Дивизия была приведена в боевую готовность. Пополнили боевые комплекты боеприпасов. Мы разъясняли бойцам, командирам и политработникам подразделений о новых планах и замыслах врага, о больших и сложных задачах борьбы с превосходящими силами противника, чтобы задержать врага, не дать ему возможности развивать наступление. В ночь с 25 на 26 июля наступило некоторое затишье, но командование дивизии и полков отлично понимало, что такое затишье бывает перед большим сражением.

26 июля 1942 года в 6.00 на южной окраине хутора Ажинов на наблюдательном пункте дивизии собрались: полковник Панин В. П., полковой комиссар Заярный С. Ф., батальонный комиссар Заднепрук А. И., полковник Хомутников В. А., и. о. начштадива майор Рааб А. А. и другие командиры.

Командир дивизии предложил раскрыть карты, на которых обозначены боевые порядки дивизии, части и соединения противника и районы его действий. Обстановка достигла критической стадии. Дивизия, ведя ожесточенные бои с превосходящими силами противника, оказалась перед угрозой окружения.

На этом же совещании решили — всему руководящему составу управления дивизии, политотдела, военной прокуратуры, особого отдела выехать в части и подразделения для оказания практической помощи в организации обороны, руководстве боевыми действиями, в обеспечении боевого приказа: ни шагу назад.

В части выехали: в 311 кавполк — командир дивизии полковник Панин В. П. и начальник политотдела дивизии батальонный комиссар Заднепрук А. И., в 292 кавполк — заместитель командира дивизии полковник Хомутников В. А. и военный прокурор дивизии военюрист Лебедкин Д. С, в 273 кавполк — комиссар дивизии полковой комиссар Заярный С. Ф. и секретарь ДПК батальонный комиссар Кубенков П. И., в ОКАД — и. о. начальника штаба дивизии майор Рааб А. А. и начальник артиллерии дивизии Бобров Н. Б.

На майора Боброва возлагалась задача: осуществлять руководство артиллерией, сосредоточивая огонь по вражеским танкам, бронемашинам и скоплениям мотопехоты.

Из всей артиллерии дивизии были созданы небольшие артиллерийские группы для лучшего использования огня и нанесения удара по танкам и живой силе противника. Артиллерии в дивизии было достаточно, т. к. в отходящих частях и соединениях Южного фронта мы задерживали отдельные артиллерийские подразделения и включали в боевые порядки дивизии. Дивизия располагала 45 и 76 мм артиллерийскими батареями, 50, 82 и 120 мм минометами, боевыми расчетами противотанковых ружей (ПТР), противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью.

Мы отдавали себе отчет в том, что соотношение сил было слишком неравным: противник во много раз превосходил наши силы не только по численности войск, но и в боевой технике, средствах ПВО и авиации. Наша дивизия совершенно не имела танков, бронемашин, зенитной артиллерии. Не было также поддержки с воздуха. Вражеская авиация господствовала в небе. Это огорчало всех нас, но мы были полны решимости стоять до конца.

26 июля враг с утра начал артиллерийскую и минометную подготовку, а его авиация бомбила боевые порядки 273, 292 и 311 кавполков. Обнаружилось, что противник уже прошел на левый берег Дона правее нашего участка обороны. Части 156 стрелковой дивизии, оборонявшиеся справа, оказывали упорное сопротивление. Но у противника был огромный перевес в силах. Он прорвал оборону в районе Константиновской и Семикаракорской. Одновременно подверг ожесточенной бомбардировке позиции наших частей, штаб дивизии, расположенный в хуторе Ажинов, и тылы, находящиеся в хуторе Калинин. Танки прошли в х. Сусатский. Настал момент, когда они с автоматчиками отрезали боевые подразделения от тылов. Создалась угроза полного окружения частей дивизии. Одновременно было нарушено управление боевыми подразделениями и их взаимодействие. Вражеские танки и автоматчики, сосредоточившись в районе северо-восточнее хутора Карповки, предприняли атаки на хутор Ажинов, где находились КП и наблюдательный пункт дивизии, артиллерийские и минометные огневые позиции и действующие в этом районе эскадроны.

В это время группа штабных работников на автомашине шофера С. М. Сармуткина вывезла знамена частей и дивизии за Маныч.

Для задержания противника в Карповке сосредоточились основные силы 292 кавполка, а в районах Сусатского, Раздорской и Мелиховской находились основные силы 311 и 273 полков.

Танки противника постепенно прижимали части нашей дивизии к Дону, и кольцо окружения все сжималось и сжималось. Особенно тяжелое положение создалось на правом фланге, где держали оборону 311 и 273 кавполки. Однако воины этих полков продолжали вести неравный бой с превосходящими силами противника, проявляя при этом упорство, стойкость, мужество и отвагу.

Командир дивизии полковник Панин В. П., находящийся в районе действия 273 и 311 полков, принял все зависящие от него меры для отражения вражеских атак с наименьшими потерями с нашей стороны.

Командиры и комиссары 311 и 273 кавполков — капитан Василенко, батальонный комиссар Гаряев, майор Бобков и старший политрук Евграшев, несмотря на сложившуюся тяжелую обстановку на этом участке, проявили смелость и стойкость, не теряли боевого управления своими подразделениями, служили примером для подчиненных.

Коммунист-политработник 311 КП Гучинов М. И., будучи военкомом заградэскадрона, а впоследствии комсоргом полка, всегда находился там, где была тяжелая боевая обстановка. Его смелость и мужество особенно проявились в боях в районе Ажинова.

Необходимо отметить смелость рядового 311 кавполка (впоследствии на Кавказе ставшего военным следователем ВП ПО КД) — Бадякаева, который в тяжелых боях на Дону проявлял мужество и стойкость. В одном из боев он из автомата рассеял группу вражеских солдат и имел на счету несколько десятков фашистов.

Пулеметный эскадрон 311 КП, которым командовал ст. лейтенант Попов, неоднократно отражал вражеские атаки, уничтожал его живую силу и боевую технику. Командир пулеметного отделения этого эскадрона старшина Точка В. Т. в районе Мелиховской стойко и мужественно отражал атаки врага, уничтожая его пулеметным огнем. Вместе с бойцами участвовал в отражении атак противника помощник начальника штаба полка ст. лейтенант Манджиев У. М.

Эскадрон всегда посылали туда, где бой принимал ожесточенный характер, а впоследствии прикрывал отход полка. Также мужественно вели себя в бою командир четвертого эскадрона этого же полка ст. лейтенант Козлов и политрук Шивинов, воодушевляя своих бойцов на ратные подвиги.

Воины 273 КП Адашев, Ванькаев в этих боях уничтожили бронемашину и до 15 вражеских автоматчиков. Рядовой Адашев пал смертью храбрых в этом неравном бою, а рядовой Ванькаев продолжал драться и погиб в последующих боях.

Все полки понесли большие потери в живой силе и особенно в конском составе. Но несмотря на это воины еще более проявляли массовый героизм и упорство в бою.

Командир 292 кавполка майор Ориночко в районе Карповки собрал все силы в один кулак, расставил огневые средства на выгодных позициях, создал небольшую группу прикрытия во главе с командиром пулеметного эскадрона младшим лейтенантом Бадминовым Н. В., поставив ему задачу: отражать атаки танков, сдерживать наступательный порыв противника. Фашисты артиллерийским и минометным огнем, а также огнем из танков начали подавлять огневые средства 292 полка. Завязался кровопролитный и жестокий бой. Вражеские танки и автоматчики начали окружать район действия полка.

В этом бою высокую организованность, выдержку и воинское мастерство проявили командир 292 кавполка майор Ориночко С. И., комиссар полка батальонный комиссар Кругляков П. А., начальник штаба полка Топорков и пом. начальника штаба Зурумхинов П. Б., которые непосредственно находились в боевых порядках подразделений и воодушевляли подчиненных своей стойкостью и упорством.

Бой принял затяжной характер. Образцы стойкости и героизма показал и командир пулеметного взвода ст. сержант Кокшаев  У. К., геройски погибший в этом бою.

Перед боями Кокшаев, подписывая письмо от имени воинов 110 КД Коммунистической партии и Советскому правительству, говорили: «Я с гордостью и радостью подписываю это письмо и заверяю, что в боях с немецкими захватчиками не пожалею своих сил, а если потребуется, то и самой жизни». Кокшаев пал смертью героя, оставшись верным своему долгу. В этом бою героически погиб второй командир пулеметного взвода ст. сержант Руденко. Будучи тяжело ранен в бедро и истекая кровью, он продолжал вести бой с наседавшим врагом.

Наводчик 76 мм орудия полковой батареи 292 КП рядовой Этенов во время танковой атаки врага восточнее хутора Карповки 26 июля, проявляя стойкость и мужество, прямой наводкой подбил два вражеских танка. При второй атаке раненый Этенов метким попаданием снаряда поджег еще один танк противника. Замполит батареи Босхомджиев X. Б.-Г. принял на себя командование взводом. На наши позиции двигались 16 вражеских танков, по которым Босхомджиев открыл огонь и отбил атаку. Его взвод был подвергнут жестокому артиллерийскому обстрелу. Вышла из строя одна пушка. Когда был получен приказ сменить позицию, Босхомджиев вывез на одном передке два орудия, в том числе подбитое.

Командир 1-го пулеметного взвода ст. сержант Ракчеев Н. К., находясь в обороне на северо-восточной окраине Карповки, вступил в неравное единоборство с фашистскими бронетранспортерами и автоматчиками. Проявляя храбрость и мужество, Ракчеев со своим взводом из станковых пулеметов и гранатами уничтожил около пятидесяти автоматчиков и поджег два бронетранспортера противника. В бою его ранило в обе ноги и в кисть левой руки, истекая кровью, он не оставил поля боя до тех пор, пока не потерял сознание.

А вот еще один пример геройства и мужества советского воина. Молодой поэт-фронтовик Мутул Шалхакович Эрдниев во время боев метким пулеметным огнем уничтожая вражескую пехоту, прикрывал отход подразделений. В неравном кровопролитном бою после тяжелого ранения Эрдниев героически погиб в х. Карповка.

Мужественно вели себя в бою секретарь парторганизации 292 КП ст. политрук Манджиев Б. М., секретарь комсомольского бюро этого полка мл. лейтенант Андраев Михаил. Младший политрук Чурюмов во время танковой атаки находился в окопе. Пропустив танк противника, он поджег его бутылкой с горючей смесью. Его примеру в этой боевой схватке последовали другие воины. Небольшая группа прикрытия, которую возглавлял Бадминов Н. В., приняла на себя массированный удар врага, дав возможность штабу полка и остальным подразделениям выйти из боя. Будучи тяжелораненым и истекая кровью, Бадминов не ушел с поля боя, а продолжал выполнять приказ командира полка до тех пор, пока не потерял сознание. Эта группа прикрытия нанесла значительный урон врагу в живой силе и боевой технике.

Обходным маневром из района хуторов Карповки и Калинина к 10 часам утра 26 июля силами до 40 танков и мотопехоты противник пытался атаковать, подавить и уничтожить нашу артиллерию и минометы, а также эскадроны, наблюдательный пункт и КП 110 кавдивизии, находящиеся в районе х. Ажинова. Командование дивизии приняло своевременные меры, не дав врагу возможности легко расправиться с нашими боевыми подразделениями.

Завязался ожесточенный, кровопролитный бой, который длился 6 — 7 часов. Против немецких захватчиков были брошены все наши огневые средства и живая сила, находящиеся в районе Ажинова.

Первая артиллерийская группа ОКАД находилась на огневых позициях у ветряной мельницы Ажинова. Эту группу возглавлял командир дивизиона капитан К. Г. Дыба. В ней же находились секретарь партийной организации политрук Кащеев, секретарь комсомольской организации дивизиона младший политрук Пала-марчук. Общее боевое и политическое руководство этой группой осуществлял комиссар дивизии, полковой ко-миссар Заярный Сергей Федорович.

Вторая артиллерийская группа располагалась юго-западнее Ажинова в небольшой лощине. Эту группу возглавлял комиссар ОКАД старший политрук Василий Найдин. Вместе с ним находились ст. политрук по пропаганде и агитации политрук Жемчуев А. Д. и оперуполномоченный особого отдела дивизиона политрук Шувадуров П. А.

Вся артиллерия частей, расположенная в Ажинове, боевые расчеты ПТР и минометы были применены в этом бою, а также широко были использованы противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью для отражения вражеских танков и бронемашин.

Танки врага, разбившись на две группы, приняли расчлененный боевой порядок по фронту. Двигались на небольшой скорости. Одна из танковых групп начала атаковать огневые позиции артиллерии и минометов.

Вторая группа в количестве 15 танков двигалась на КП и НП дивизии и эскадроны, занимавшие боевые позиции на равнине. Эти эскадроны и артиллерийские средства приняли на себя мощные удары вражеских танков.

Гитлеровцы подбрасывали все новые и новые силы. Положение дивизии стало критически тяжелым. Командиры, политработники, коммунисты, комсомольцы решили стоять насмерть.

На самые тяжелые и ответственные участки были поставлены наши лучшие, стойкие и опытные командиры и политработники, которые своим личным примером воодушевляли бойцов на ратные подвиги.

Командование дивизии поставило задачу обеспечить вывод двух полков (273 и 311) из кольца окружения, максимально сохранив живую силу и боевую технику. Для этого необходимо было удерживать Ажиновский рубеж, не дать возможности врагу развить наступление.

В завязавшемся кровопролитном бою наши подразделения вели интенсивный огонь по вражеским танкам, бронемашинам и живой силе врага. Достаточно сказать, что за 4 — 5 часов боя враг потерял в районе Ажинов более 13 танков и до батальона живой силы. Однако враг, используя техническое и количественное превосходство, начал расстреливать и давить гусеницами боевые расчеты артиллерии, минометов и ПТР. От взрыва авиабомб, мин и снарядов содрогалась земля. От пыли и дыма стояла непроглядная тьма. Наша артиллерия, минометы, боевые расчеты ПТР беспрерывно вели огонь по танкам врага и его живой силе. От интенсивного огня стволы орудий и минометов накалялись докрасна.

В этом кровопролитном бою наши боевые подразделения, артиллерийские, минометные расчеты и боевые расчеты ПТР понесли большие потери. Отдельные из них целиком вышли из строя. На поле боя у своих разбитых и раздавленных танками орудий, минометов лежали убитые и раненые воины. О стойкости наших воинов, показавших себя героями в этих боях, говорят следующие примеры,

Командир ОКАД капитан Дыба, секретарь парторганизации этого дивизиона политрук Кащеев и секретарь комсомольской организации дивизиона младший политрук Паламарчук до последних своих сил, вместе с боевыми расчетами, уничтожали вражеские танки и живую силу и в этом неравном бою героически погибли, не оставив поле боя.

Комиссар дивизии полковой комиссар Заярный лично руководил боем. И когда три орудия и их боевые расчеты были выведены из строя и около пушки остался один сержант Санджиев, комиссар дивизии стрелял из пушки по танкам врага. Прямым попаданием вражеского снаряда была выведена из строя последняя пушка, Санджиев погиб. Комиссар остался один. Отстреливаясь от наседавших фашистов, он героически погиб в неравном бою.

Исполнявший обязанности начальника штаба дивизии майор Рааб Алексей Алексеевич при отражении танковых атак в хуторе Ажинов героически погиб за свободу и независимость нашей Родины. Его храбрость и мужество оценили сами немцы, приказав жителям хутора Ажинов завернуть труп в бурку, закопать, а на могиле забить кол и повесить его кавалерийскую фуражку со звездочкой.

В этом бою при отражении танков был тяжело ранен начальник политотдела батальонный комиссар Заднепрук А. И. Истекающего кровью солдаты вынесли его с поля боя.

С чувством большой благодарности вспоминаю, как самоотверженно выполняли свой долг начальник санслужбы военврач 2-го ранга Коган Борис Александрович, командир медикосанитарного эскадрона военврач 3-го ранга Мергасов Алексей Вадимович. Во время боев на Дону Мергасов постоянно находился на передовой линии, оказывал раненым помощь на поле боя, выносил их, отправлял в госпиталь. В одном только бою он спас свыше 25 раненых. Также мужественно вели себя и остальные медработники. Многие из них, рискуя собственной жизнью, находились в боевых подразделениях, оказывали раненым первую помощь. Героически погибли военврач Федор Федорович Игнатенко и медицинская сестра Леля (фамилия ее не установлена).

В этой сложной и тяжелой боевой обстановке офицер связи Скоробогатов Иван Андреевич, находясь в ажиновской церкви в самый разгар тяжелого боя, обеспечил бесперебойную связь с частями дивизии, а также помогал командованию дивизии уточнять текущую боевую обстановку.

В боях за Дон заместитель командира полковник Хомутников Василий Алексеевич всегда появлялся на самых ответственных участках оборонительных боев, оказывал помощь командирам. Обладая большим военным опытом, он успешно руководил операциями, всегда находил выход из самых тяжелых, сложных ситуаций.

Командиры и бойцы спецслужб заботились о том, чтобы во время боев в части бесперебойно поступали продовольствие и фураж.

Небольшой творческий коллектив дивизионной газеты «Красный кавалерист» (Дорджинов, Липкин, Чурюмов, Бурнинов, Никулин и др.) вложили много труда и творческих сил в дело распространения боевого опыта, воспитания стойкости и отваги у воинов. Газета выходила содержательной, интересной и сыграла большую роль в политическом воспитании бойцов и командиров, поднимала моральный и боевой дух воинов. Только С. М. Чурюмов в период обороны на Дону написал около 300 материалов, рассказывающих о героических делах воинов дивизии.

Благодаря Карповской и Ажиновской героической обороне, стойкости и мужеству бойцов, командиров и политработников противник не смог полностью окружить и уничтожить дивизию.

Воины частей дивизии самоотверженно выполняли свой долг. В той исключительно тяжелой обстановке все понимали, что малейшая неорганизованность, малейшее проявление трусости или бегства с оборонительных позиций повлечет за собой роковые последствия, полное уничтожение дивизии, что еще более ускорило бы продвижение фашистских полчищ на Сталинград и Кавказ.

Во второй половине дня 26 июля в соответствии с приказом командарма 37 армии и сложившейся тяжелой обстановкой, командир дивизии полковник Панин В. П. отдал приказ на отвод частей дивизии за реку Ма-ныч. Чтобы сохранить боеспособность дивизии и избежать ненужных потерь, части отводились поэскадронно, группами. Их отход прикрывали наши части, выделенные для этого.

Маршал Советского Союза А. А. Гречко в книге «Битва за Кавказ» обстоятельно характеризует сложившуюся тяжелую обстановку в центре, где действовала 37 армия, и на левом крыле   Южного фронта:

«При отходе на южный берег Дона 37-й армии отводились три переправы: Раздорская, Мелиховская, Багаевская. На участках этих переправ произошло скопление войск и гражданского населения. Переправы не были прикрыты от ударов авиации противника ни артиллерией, ни авиацией, ни дымовыми завесами. После напряженных боев противник вышел в полосе обороны 37- й армии в район Нижн. и Верх. Соленого и в полосе обороны 18-й армии в районе Батайска и Койсук».²

Далее следует пояснение почему так получилось: «Это произошло еще и потому, что соединения армий к началу наступления противника не смогли полностью занять оборону. Штабы армий и штабы дивизий плохо знали положение на фронтах и не сумели направить усилия своих частей на отпор врагу.»³

110 ОККД и 156 СД, которые прикрывали отход войск 37-й и других армий, приняли на себя всю тяжесть ударов бронетанковых войск противника, рвавшихся на Сталинград и Кавказ.

27 июля дивизия заняла оборону по левому берегу реки Маныч в районе хуторов Тузлуков, Красный и Веселый. Несмотря на большие потери, части дивизии стали отражать атаки пехоты и танков противника. Замполит батареи ПА 273 полка Б. П. Надбитов выдвинул орудия на прямую наводку и стал успешно разить вражеские танки. Дивизия держала оборону на Маныче до 29 июля и только по приказу командующего 37-й армии снова начала отход.⁴

Таким образом, с 18 по 29 июля 110 Калмыцкая кавалерийская дивизия в течение 12 дней упорно сдерживала яростный натиск во много раз превосходящих танковых, механизированных и авиационных сил противника на Дону и на Маныче. Каждый час, каждый день имел важное значение для нашей армии, для грядущей победы под Сталинградом и на Кавказе.

Только в тяжелых боях на Дону в результате упорного сопротивления частей дивизии противник потерял до 4-х батальонов мотопехоты, 30 танков, 55 бронемашин, 45 минометов, 20 орудий и 38 пулеметов, сбито 5 самолетов.⁵

Стойкое сопротивление бойцов национальной части ожесточило противника. Теперь, когда прошло более 20 лет, живые свидетели — жители Сусатского, Карповки, Ажинова и Калинина рассказывают, что гитлеровцы с остервенением давили гусеницами танков пленных раненых бойцов или живыми закапывали их в землю.

Какие же можно сделать выводы по итогам оборонительных боев на Дону?

Во-первых, неимоверно трудные боевые задачи, поставленные перед 110 Отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизией в оборонительных боях на Дону, были ею с честью и достоинством выполнены. О боевых действиях 110 кавдивизии на Дону, а затем на Северном Кавказе положительно отзывался в книге «Битва за Кавказ» Маршал Советского Союза А. А. Гречко.⁶

Во-вторых, массовый героизм воинов частей ПО ОККД, обеспечивший выполнение боевой задачи в оборонительных боях на Дону, был результатом хорошего обучения и политического воспитания личного состава дивизии, высокой сознательности и любви к социалистическому Отечеству.

В-третьих, командиры, начальники служб, политработники, секретари партийных и комсомольских организаций, коммунисты и комсомольцы служили примером для всех, показывая в бою образцы мужества, стойкости и отваги.

Высокие организаторские способности при формировании дивизии, обучении и воспитании личного состава, а затем в боях с немецко-фашистскими захватчиками проявили командир дивизии полковник Панин Василий Петрович, заместитель командира дивизии по строевой части полковник Хомутников Василий Алексеевич. Ког-да создалась угроза полного окружения и уничтожения дивизии, полковник Панин и Хомутников, командиры и комиссары полков обеспечили планомерный отход частей и подразделений на новый оборонительный рубеж, за реку Маныч.

На донской земле рождались и умирали герои. Многие из них остались неизвестными.

Очень тяжело достались 110 ОККД оборонительные бои на Дону. Много было пролито пота и крови. Многих солдат и офицеров не досчитались мы в своих рядах после донских боев. Это о них, отдавших свои жизни за великое дело Ленина, за светлое будущее коммунизма, за наш светлый сегодняшний день, поется в песне:

«Как много их, друзей хороших,
Лежать осталось в темноте.
У незнакомого поселка,
На безымянной высоте».

Их подвиг не померкнет никогда, вечно будет жить в народе.