Раздел первый. Формирование 110 ОККД

Осенью 1941 г. развернулась грандиозная битва под Москвой. В ноябре войска противника были истощены и утратили наступательный порыв. Враг потерпел поражение под Тихвином и Ростовом. Готовилось контрнаступление Советской Армии на московском направлении. Нужны были мощные резервы. Продолжалась в стране мобилизация всех сил и средств для разгрома и изгнания оккупантов из пределов нашей страны.

В ноябре 1941 года Государственный Комитет Обороны издал Постановление о формировании на территории Северо-Кавказского военного округа ряда национальных кавалерийских соединений: в Калмыцкой АССР двух кавалерийских дивизий, в Чечено-Ингушской и Кабардино-Балкарской автономных республиках по одной кавдивизии.¹

Формирование кавалерийских дивизий возлагалось на военный округ, обкомы ВКП(б) и Советы Народных Комиссаров республик.

25 ноября 1941 года командующим войсками Северо-Кавказского военного округа был издан приказ, а 26 ноября 1941 года Калмыцкий обком партии и Совнарком республики приняли постановление о создании двух национальных 110 и 111 кавалерийских дивизий. Были созданы республиканская и улусные комиссии по подбору людей и конского поголовья. К формированию дивизий приступили во второй половине декабря 1941 года.

Партийные и комсомольские организации Калмыцкой АССР в формируемые подразделения посылали лучших коммунистов и комсомольцев, членов улусных партийных и комсомольских комитетов.

Колхозы и совхозы Калмыкии выделяли лошадей, седла, продовольствие, фураж и другие материалы. Одежду, обувь и конское снаряжение, отдельные пред­меты вооружения (шашки и др.) для воинов дивизии изготовляли на промышленных предприятиях и в арте­лях республики.

Укомплектование командным, политическим, сержантским и рядовым составом частей проходило с помощью Калмыцкого обкома партии и Совнаркома республики улусными и республиканскими военными комиссариатами. Вопросы формирования дивизии неоднократно рассматривались на совместных заседаниях бюро обкома ВКП(б) и Совнаркома республики.

Младшие командиры подбирались из числа сержантов и старшин запаса, вскоре их стали готовить в школах сержантского состава, которые были созданы при каждом кавполку.

110 Отдельная Калмыцкая кавалерийская дивизия формировалась в следующем составе: 273 Сарпинского кавполка, 292 Малодербетовского кавполка, 311 Приволжского кавполка, отдельного конноартиллерийского дивизиона, медико-санитарного эскадрона, отдельного эскадрона химической защиты, отдельного полуэскадрона связи, разведывательного и саперного эскадронов, дивизионного ветеринарного лазарета, полевой почто­вой станции, транспортного подразделения и комендантского взвода.

В дивизии были созданы органы военной прокуратуры, военного трибунала и особого отдела.

С помощью улусных и республиканских партийных, советских органов, медицинских учреждений, организаций связи части были обеспечены на первое время специальным имуществом до получения полевых технических средств связи, химии, медицинского, ветеринарного и саперного имущества.

В дивизии не хватало командиров взводов, главным образом пулеметных и сабельных эскадронов. Их должности замещали наиболее подготовленные младшие командиры. Это усложняло подготовку личного состава и накладывало больше ответственности на командиров и комиссаров подразделений.

В западных улусах Калмыкии формировалась 111 кавдивизия. Тяжело было формировать две дивизии. В марте 1941 года двухполковой состав 111 кавдивизии решением Ставки был расформирован, часть командного, политического и рядового состава была передана на пополнение нашей 110 кавдивизии. Весь остальной состав этой дивизии был отправлен на пополнение других соединений Красной Армии.

В нашей дивизии насчитывалось 4625 человек вместо 3500, предусмотренных приказом СКВО (см. приложение).

Из 111 КД в нашу дивизию пришло хорошее пополнение бойцов, командиров и политработников; кадровый командир капитан Темиров А. К. стал у нас заместителем командира 273 кавполка, старший лейтенант Арбаков Б. С— командиром сабельного эскадрона, сержант Точка В. Т.— командиром пулеметного расчета. Прибыл к нам политрук У. С. Гучунов и замполит — молодой поэт М. Ш. Эрдниев. В это время вышла в свет его «Песня калмыцких воинов» (Хальмг деечнрин дун). Эту песню любили и пели почти во всех частях и подразделениях дивизии. В ней прославлялось мужество, отвага, братская дружба народов, звучал призыв к вои­нам беспощадно рубить врагов Родины.

Коммунисты и комсомольцы составляли 40 процентов всего соединения. Кроме калмыков, которых было 80 процентов, в дивизии служили русские, украинцы, белорусы, чеченцы. Дивизия олицетворяла интернациональную и национальную сущность нашего социалистического общества. Общие цели и задачи сплачивали воинов в единый боевой коллектив.

Начальствующий, командный, политический состав управления дивизии, политотдела, частей, органов военной прокуратуры, военного трибунала, особого отдела и хозяйственных подразделений был прислан Наркоматом Обороны и Военными Советами Северо-Кавказского и Сталинградского военных округов.

Часть командно-политического состава дивизии прибыла из действующей армии, которая имела опыт ведения боевых действий против немецко-фашистских захватчиков.

Командиром 110 ОККД был назначен полковник Панин Василий Петрович, комиссаром — полковой комиссар Заярный Сергей Федорович, заместителем командира дивизии по строевой части — полковник Хомутников Василий Алексеевич, начальником штаба дивизии — подполковник Бимбаев Мацак Тонхеевич, его помощником — майор Теврюков Илья Абрамович. Все эти командиры имели большой опыт. Они воевали в гражданскую и с первых дней Великой Отечественной войны.²

Комиссар штаба дивизии батальонный комиссар Белкин Иван Иванович помогал офицерам в организации штабной работы. Начальник артиллерии майор Боб­ров Николай Васильевич, начальник оперативного от­дела штаба дивизии, он же заместитель начальника штаба дивизии майор Рааб Алексей Алексеевич и его заместитель ст. лейтенант Бурмистров Георгий Иванович прибыли в дивизию из действующей армии.

Председатель военного трибунала дивизии военный юрист Варшицкий Я. М., начальник особого отдела дивизии ст. лейтенант Рыбченко, заместитель начальника особого отдела дивизии ст. лейтенант Салынов Ч. Н., начальник санитарной службы дивизии военный врач 2-го ранга Коган Б. А. добросовестно выполнили свой служебный долг.

Тщательно комплектовался командный состав пол­ков. Они имели хорошую военную и политическую под­готовку. 273 полком командовал майор Бобков К. Ф., комиссаром полка был ст. политрук Евграшев; 292 пол­ком — майор Ориночко С. И., комиссаром — батальонный комиссар Кругляков П. А., 311 полком до мая 1942 года командовал майор Шарапов М. С, затем — капитан Василенко М. Л., военкомом был батальонный комиссар Гаряев С. Н.

Отдельный конноартиллерийский дивизион возглавляли капитан Дыба К. Г. и ст. политрук Найдин В. С. Все они вложили много сил для подготовки личного со­става к боевым действиям.

Хорошо нам помогли местные партийные, советские и хозяйственные органы.

Учебно-материальной базы вначале не было. Но благодаря инициативе и находчивости командиров и полит­работников, многое было сделано из подручных средств (учебные винтовки, гранаты и др.). На снегу делались артиллерийские полигоны, тренировочные поля и стрельбища.

Многие солдаты, прибывшие в дивизию, не имели военной подготовки, не владели русским языком, надо было их обучить стрельбе из личного оружия, научить артиллерийскому и минометному делу, по-боевому владеть конем и клинком. В дивизии было 4744 лошади. Их получили из колхозов, совхозов и других хозяйств Калмыкии. Конная подготовка проводилась каждый день на манеже и в поле. Изучали также технику, проводили тактические занятия при любой погоде.

В. И. Ленин учил, что моральный дух народа и армии имеет решающее значение в защите социалистического отечества от его врагов. В. И. Ленин считал, что одно из обязательных условий укрепления воинской дисциплины и организованности в армии и на флоте — это личный пример командиров и политработников в выполнении ими служебного долга. Он требовал особой ответственности командного и политического состава армии за выполнение боевых приказов, укрепление дисциплины в войсках. Руководствуясь этим ленинским указанием, партийные организации частей и подразделений, работники политотдела дивизии, военной прокуратуры, военного трибунала, командиры и политсостав частей и подразделений развернули политико-воспитательную работу среди бойцов. В частях и подразделениях проводили политзанятия, доклады, лекции и беседы на военно-патриотические темы, о моральном облике советского воина. Политработники и офицеры информировали бойцов о положении на фронтах Великой Отечественной войны, о трудностях, сложившихся в результате внезапного нападения захватчиков на нашу Родину, о героических подвигах советских воинов, ценой своей жизни преграждавших путь немецким оккупантам.

Работа по военной и политической подготовке степняков, никогда не служивших в армии, требовала большого напряжения сил, проводилась по строгому плану. Были организованы занятия по русскому языку для тех, кто нуждался в этом. Мы тщательно готовили людей к принятию воинской присяги. Каждый воин хорошо усваивал требования присяги, как требования советского народа, Родины, партии. Каждое слово клятвы глубоко проникало в сознание бойцов. Каждый готовился свято выполнить свой воинский долг перед Родиной, как бы тяжело ему не приходилось.

Напряженными были будни боевой и политической подготовки. Помню к 24 годовщине Красной Армии к нам приехали представители обкома ВКП(б) и СНК Калмыцкой АССР для вручения боевых знамен. Это событие имело огромное идейно-политическое воздействие на наших воинов.

Перед этим была проведена большая работа среди бойцов о том, что значит знамя части. Воины хорошо понимали, что знамя*—это символ чести войска, которое надо охранять как зеницу ока. Нет знамени — нет части, нет соединения.

Боевые знамена вручались перед строем. Их принимали командиры и комиссары частей и соединений, становясь на колени, целовали красное полотнище. Они от имени личного состава заверяли партию и Советское правительство, весь народ в том, что под этим знаменем воины калмыцкой кавалерии будут громить немецко-фашистские орды, вторгшиеся на нашу советскую землю.

В конце февраля 1942 года работники штаба, полит­отдела, военной прокуратуры и трибунала десять дней работали в 273 полку. Эту группу возглавляли командир дивизии полковник Панин и комиссар дивизии Заярный.

В процессе работы в эскадронах и батареях полка мы установили ряд недостатков. Имел место низкий уровень проводимых занятий по боевой и политической учебе. Слабо была организована подготовка к занятиям командиров взводов и руководителей групп политзанятий. В агитационно-пропагандистской и воспитательной работе недостаточно глубоко разъяснялись постановления партии и правительства, требования военной присяги, уставов и наставлений. После проверки был собран весь командно-политический состав полка, пригласили также командование 292 и 311 полков. Командир и комиссар соединения подробно разобрали состояние военно-политической работы полка. Тут же были приняты меры по устранению недостатков, в результате которых резко повысился уровень боевой и политической учебы и особенно идейно-политического воспитания личного состава полка.

В начале марта 1942 года работники штаба и полит­отдела во главе с заместителем командира дивизии полковником Хомутниковым провели большую работу в конноартиллерийском дивизионе.

В дивизионе было проведено партийное собрание, на котором с докладом выступил начальник артиллерии Бобров. Доклад был глубоким и острым. В выступлениях коммунистов чувствовалось желание сделать все, чтобы подготовить дивизион к боям. В принятом решении четко записано: обеспечить передовую роль коммунистов, качественно выполнять программу боевой и политической подготовки. По батареям были проведены комсомольские и общие собрания личного состава, на которых разобраны успехи и недостатки каждого взвода, отделения и тут же намечены мероприятия по оказанию помощи.

Такие практические мероприятия помогли командованию дивизиона, Дыбе и Найдину, секретарю партий­ной организации Кащееву, секретарю комсомольской организации Паламарчуку, ст. инструктору по пропаганде и агитации Жемчуеву, командирам и политработ­никам артиллерийского дивизиона с честью справиться с возложенными на них задачами.

Сержант Эрдни Теленджиевич Деликов, командир расчета ПТР, в эскадроне 273 кавполка был одним из примерных воинов в боевой и политической подготовке. Зимой 1942 года в селе Садовом на собрании партийного актива дивизии он говорил:

— Коммунисты должны показать в эти тяжелые дни пример беззаветного служения Родине, истреблять врагов, пока в нашей груди бьется сердце. Нашу советскую» землю не должны топтать фашистские сапоги. Если: нужно умереть, то надо умирать с победой.

Это выступление Деликова было поддержано всем партактивом. В одном из главных пунктов решения партактива было записано: «Собрание партактива требует от каждого коммуниста быть верным бойцом и проводником линии партии и Советского государства среди воинов. В бою служить личным примером стойкости, мужества по уничтожению врага».

Свою клятву и решение партактива Эрдни Деликов с честью выполнил, показав пример стойкости, мужества и отваги.

В дивизионной газете «Красный кавалерист» работ­ники политотдела дивизии, штаба и служб, политработ­ники частей и подразделений призывали бойцов и командиров брать пример с героев, с лучших бойцов и командиров, коммунистов и комсомольцев, идущих в авангарде и несущих ответственность за боевую и политическую подготовку личного состава.

В частях дивизии завязалась крепкая дружба между командирами и бойцами разных национальностей. Хорошими друзьями были полковники Панин и Хомутников, командир 311 полка майор Шарапов и его заместитель по строевой части капитан Василенко. Командир пулеметного эскадрона 292 КП старший лейтенант Малыш-Федорцев Б. Е. и его заместитель младший лейтенант Бадминов Н. В. были боевыми командирами-побратимами. Дружба помогала им хорошо готовить пулеметный эскадрон к боевым действиям. Их эскадрон был в числе лучших подразделений в дивизии. Когда Малыш-Федорцева перевели в штаб дивизии, Бадминов принял командование эскадроном. В бою пулеметчики отличались стойкостью, метко разили врага.

К 15 апреля 1942 г. дивизия была в основном обучена и обеспечена вооружением и военной техникой. Ее боевая готовность проверялась на тактических занятиях с боевыми стрельбами.

В первомайские праздники состоялись конноспортивные соревнования. Первое и второе места заняли Е. Малыш-Федорцов и Н. Суворов.

3 мая 1942 г. дивизия вошла в состав действующей армии. Был дан приказ идти на запад через Кутейниковскую к Дону.

Командование произвело рекогносцировку маршрута движения. Штабы и политотдел спланировали и организовали работу на марше. Работники политотдела и военной прокуратуры провели в частях и подразделениях беседы и доклады о военной бдительности.

На рассвете части были подняты по тревоге — началось движение кавалерийского соединения навстречу врагу, к полям сражений. На марше отрабатывались боевые и тактические задачи. Командование проявило исключительную оперативность. Части двигались по назначенным маршрутам, точно выполняя все оперативно-тактические задачи. Политработники развернули активную партийно-политическую работу в новых условиях. Работники тыла обеспечили дивизию продовольствием, оружием. Хорошо было организовано медицинское и ветеринарное обслуживание.

Марш стал первой серьезной проверкой организованности, слаженности соединения. Командование в основ­ном осталось довольно результатами большого перехода протяженностью свыше 500 километров.

Морально-политическое состояние частей дивизии цементировалось ростом рядов партийных и комсомольских организаций.

Приток заявлений о вступлении в ряды партии и комсомола был велик с самого начала формирования соединения. Он еще больше возрос, когда части находились на марше, а затем в боевой обстановке. Партийные и комсомольские организации увеличили свои ряды в два раза.

Вступая в ряды Коммунистической партии, воины писали, что обязуются беспощадно бить врага, а если настигнет смерть на поле боя — «...прошу считать меня коммунистом».

Эти примеры говорят о высоком патриотизме и ответственности воинов нашей дивизии — защитников великих завоеваний Октября.

Во второй половине июня и первой половине июля 1942 года в полевых условиях были проведены открытые партийные и комсомольские собрания, на которых с докладами выступали руководители дивизии и полит­отдела, командиры и комиссары частей. Они рассказы­вали о сложившейся боевой обстановке на участке фронта, где стояла дивизия, об авангардной роли ком­мунистов и комсомольцев в предстоящих боях.

Решения были приняты краткие, но ясные: истреблять врага и его боевую технику, не дать возможности врагу овладеть переправами и форсировать реку Дон в полосе обороны дивизии. Была поднята важная идея о написании патриотического письма Коммунистической партии, Советскому правительству и нашему народу с клятвенными обязательствами, что воины 110 ОККД не пощадят своих сил, а если потребуется, и самой жизни во имя защиты Родины от фашистских захватчиков.

Это предложение было поддержано Военным Сове­том и Политуправлением Сталинградского военного округа, в оперативном подчинении которого находилась 110 кавдивизия в период ее формирования. Вскоре в дивизию прибыл в качестве литсотрудника газеты писатель Семен Липкин, которому вместе с редактором дивизионной газеты «Красный кавалерист» Санджи Дорджиновым было поручено подготовить проект письма от имени воинов 110 кавдивизии. Письмо было составлено в стихотворной форме. Его обсуждали вначале на совещании руководящих работников дивизии, полит­отдела и служб. Проект письма был одобрен Военным Советом, было предложено обсудить его со всем личным составом дивизии.

В конце июня 1942 года письмо воинов 110 ОККД было обсуждено во всех службах, частях, эскадронах и батареях. Текст письма был одобрен и по поручению бойцов, командиров, политработников и начальствующе­го состава подписан представителями частей и подразделений.

3 июля 1942 года это письмо было опубликовано в газете «Ленинский путь», а затем в дивизионной газете «Красный кавалерист».

Письмо имело громадное воспитательное значение для воинов 110 кавдивизии. Оно говорило об исторически сложившейся дружбе между калмыцким и русским народами, призывало защищать свое отечество от за­рвавшихся немецко-фашистских оккупантов так же, как это было в XVII в., при Петре I, в Отечественной войне 1812 года, в годы гражданской войны. Потомки Джан-гара клялись, как богатыри стоять за землю Советскую.

Большое внимание в практической учебе работников штабов было уделено во время перехода. Отрабатывалось умение готовить сведения и боевые расчеты, построение боевых порядков, организовать систему огня с учетом рельефа местности. Надо было научить и натренировать в полевых условиях своевременно и четко доводить до частей, эскадронов и батарей приказы и распоряжения командования, обучить штабы организации активной обороны и наступательного боя, боя с превосходящими силами врага, рассредоточения тылов и конского состава. Большое внимание уделялось разведке и установлению замысла противника. Отрабаты­вались приемы правильной оценки боевой обстановки и постоянного контроля за действиями своих подразде­лений и вражеских частей и соединений.

Под руководством опытных специалистов полковника В. П. Панина, подполковника М. Т. Бимбаева, майора И. А. Теврюкова, майора А. А. Рааба, ст. лейтенанта Г. И. Бурмистрова и комиссара штаба И. И. Белкина штабы научились работать четко, слаженно, оперативно. Особенно хорошо вели работу начальник строевого от­деления капитан Буянтыков, начальник разведки капитан Н. Суворов, начальник отдела кадров ст. лейтенант Капранов и др.

Перед началом схватки с врагом начальник штаба дивизии подполковник Бимбаев М. Т. заболел, его заменил начальник оперативного отдела майор Рааб А. А., который со своими обязанностями прекрасно справился.

В июне 1942 года дивизия была полностью вооружена, обучена военным действиям и была способна выполнять все боевые задачи. Инспекторская проверка, проведенная приказом командования Северо-Кавказского фронта, отметила хорошую подготовку частей дивизии к предстоящим боям.