Глава 2. Рождение 110-й кавалерийской

Штаб воинской части справедливо считается ее мозговым центром. Сюда непрерывно стекаются многочисленные сведения от частей и специальных подразделений, начальников служб. Эти данные обрабатываются офицерами штаба, чтобы затем войти основными компонентами в решении командира. Не каждому офицеру штабная служба по плечу. Штаб дивизии состоит из оперативного, разведывательного, связи, строевого, шифровального отделений.

В оперативном отделении штаба дивизии концентрируются и обрабатываются данные о положении и состоянии своих частей и подразделений, сведения о противнике и, вообще, об обстановке, в которой развертываются боевые действия. На основе этих данных подготавливаются тактические расчеты, необходимые для выработки решения командира дивизии. А когда командиром дивизии принято окончательное решение, его штаб, в первую очередь начальник оперативного отделения вместе со своим коллективом разрабатывает, оформляет и составляет в виде приказа, частных боевых распоряжений и других боевых документов для реализации боевых решений командира. Оперативное отделение организует своевременно доведение боевых приказов и других боевых распоряжений до частей и подразделений, проверяет правильность уяснения поставленных задач исполнителем во времени и пространстве. В связи с особой важностью оперативного отделения, его начальник является заместителем начальника штаба дивизии.

В конце декабря 1941г. из Москвы по окончанию краткосрочных курсов военной академии прибыли ст.лейтенант Г.И. Бурмистров на должность пом.начальника оперативного отделения штаба дивизии и ст.лейтенант Н.Суворов на должность пом.начальника разведывательного отделения. Офицеры разработали тщательный, теоретически грамотный в теоретическом отношении план боевой подготовки, по дивизии был дан приказ - приступить к занятиям. Так началась планомерная и упорная работа, которая в конце концов преобразила личный состав дивизии - гражданских людей в полноценные боеспособные подразделения.

 

Начальник оперативного отделения штаба дивизии (ПНШ-1) майор Алексей Алексеевич Раабь прибыл в дивизию в конце января 1942г. Он уже имел опыт Великой Отечественной войны в боях за Москву в должности начальника оперативного отделения штаба 82кд.

Учебный день в эскадронах и батареях продолжался от зари до зари. Боевая и политическая подготовка частей и подразделений осуществлялась с учетом опыта, который накопила Красная Армия в боях с фашистскими захватчиками в первый год войны. Особое внимание уделялось обучению одиночного бойца-кавалериста действовать в конном и пешем строю, сколачиванию взводов, эскадронов, батарей. В ходе обучения вырабатывались у частей и подразделений стойкость, упорство, активность в обороне, стремительность и решительность в наступлении. Не реже одного раза в неделю проводились ночные учения.

 

(сидит командир пулеметного эскадрона 292кп ст.лейтенант Е.Б. Малыш-Федорцов, стоит начальник разведки штаба 110кд ст.лейтенант Н.А. Суворов – фото декабрь 1941г.)

В начале февраля 1942 года полковника Панина и полкового комиссара Заярного вызвали в Москву в Инспекцию кавалерии Красной Армии, где их принял генерал-полковник О.И. Городовиков. Ознакомившись с докладом о ходе формирования дивизии, генерал-инспектор кавалерии поставил перед ее командованием задачи по дальнейшему повышению боеспособности частей, вручил им новую программу боевой подготовки конницы, разработанную инспекцией с учетом опыта Великой Отечественной войны.

Генерал-полковник О. И. Городовиков обратил их внимание на трудности формирования дивизии, в особенности на сжатые сроки сколачивания частей дивизии и подготовки их к боевым действиям, а также на размещение дивизии на территории, где нет постоянного казарменного фонда, другой необходимой базы. Генерал-инспектор кавалерии коснулся и такой особенности предстоявшей работы, как формирование добровольческого национального соединения, создававшегося на кадровой основе. В заключение беседы Ока Иванович Городовиков сказал: "Что касается калмыков, то это прирожденные кавалеристы. Необозримые степи, исторические события способствовали развитию любви к коню и конному делу. Ваша задача эти врожденные качества поставить на службу нашему общему делу, а именно на создание боеспособных кавалерийских частей. Желаю вам, дорогие товарищи, успехов в работе, дружбы и личного благополучия".

По возвращении из Москвы комдив и военком провели служебное совещание командиров, комиссаров и начальников штабов полков. Полковник Панин проинформировал участников совещания о требованиях Инспекции кавалерии, рассказал о состоянии боевой и политической подготовки частей и специальных подразделений. Он довел до их сведения, что Наркомат обороны поставил задачу в короткий срок подготовить дивизию к включению в действующую армию.

Выступивший на этом совещании военком дивизии полковой комиссар Заярный обратил внимание командиров и политработников на необходимость усиления воспитательной работы с бойцами и младшими командирами. Он подчеркнул, что командиры и политработники должны строго выполнять требования приказа Народного Комиссара Обороны от 4 октября 1941 года, в котором решительно осуждались факты извращения дисциплинарной практики. С.Ф. Заярный отметил, что главными в политико-воспитательной работе должны стать убеждение, глубокое разъяснение личному составу необходимости поддерживать железную воинскую дисциплину, доведение до сознания воинов того, что лишь отличная боевая выучка, самопожертвование обеспечат разгром сильного и жестокого врага. Сергей Федорович поставил задачи перед военкомами частей и политотделом дивизии о проведении регулярных политзанятий, политинформаций и лекций на политические темы, по обстановке на фронтах Отечественной войны.

В кавалерии сбережению коня и уходу за ним уделяли исключительное внимание. В своей брошюре «Конница в Отечественной войне» легендарный полководец Ока Иванович Городовиков писал: «Для того чтобы кавалерийские части имели высокие боевые качества, надо воспитать во всем личном составе большое чувство ответственности за сохранность коня. Конь является боевым оружием кавалериста, и утеря коня должна рассматриваться как утеря боевого оружия».

На совещании командирам частей вручили программу трехмесячной подготовки конников и темы политических занятий. В двухдневный срок в частях разработали и утвердили новое расписание занятий, составленное в соответствии с полученной программой и где были предусмотрены: конная и строевая подготовка, изучение материальной части винтовки, ручного пулемета, учеб­ных гранат Ф-1, РГД, ежедневные политинформации, политзанятия, караульная служба и физзарядка.

Многие солдаты, прибывшие в дивизию, не имели военной подготовки, не владели русским языком, надо было их обучить стрельбе из личного оружия, научить артиллерийскому и минометному делу, по-боевому вла­деть конем и клинком.

Да и табунные лошади сразу не пригодны для службы в кавалерии. Обычно их обучение производится еще на конном заводе, откуда они передаются в ремонтные конные депо и уже оттуда поступают в дивизии. Бойцам 110-й ОККД приходилось не только самим учиться навыкам кавалериста, но и готовить лошадей к общению с человеком. Обычно, еще в табуне лошадей приучают к поводу и коновязи, но в дивизию поступал и молодняк, которому еще не было и двух с половиной лет. Этот молодняк пришлось приучать к подчинению бойцу, который осуществляет уход за ним.

В этот первоначальный период обучений, продолжительностью около месяца, лошадь обучали ходить на корде в огороженном манеже, переходить с шага на рысь, галоп и обратно по команде, переходам из одного аллюра в другой, перепрыгивать препятствия. Через неделю работы на корде и только после того, как лошадь привыкала свободно ходить под седлом с подтянутыми подпругами и стременами, на нее, предварительно утомленную бегом на корде, садится всадник. При этом помощники за два подвода, пристегнутым к кольцам уздечки лошадь, стараясь не напугать ее резкими движениями, удерживали на месте. После нескольких кругов, всадник должен спокойно слезть с нее, огладить и дать подкормку. И так несколько дней тренировок.

После того, как лошадь привыкнет к всаднику, приступают к отработке элементов выездки: посылу вперед, остановкам и поворотам, переходам из одного аллюра в другой. Также отрабатывается остановка, поворот направо и налево, в центр круга. Каждое исполнение лошадью требований всадника сопровождается оглаживанием и подкормкой. После усвоения навыков управления, корду отстегивают и продолжают работу по совершенствованию навыков управления уже в группе объезженных лошадей.

Обучение преодолению препятствий начинают с прыжков через лежащие на земле жерди диаметром 10-12 см и длиной 4 м (пирамида из трех жердей). Постепенно верхнюю жердь приподнимают на высоту 30-40 см, доводя на последующих тренировках высоту препятствий до 50-70 см.

К концу первого периода лошади должны спокойно стоять на выводной площадке, а также при посадке и спешивании всадника, идти вперед на посыл шенкелями, легко поворачиваться в обе стороны и преодолевать одиночные препятствия высотой до 60 см, после прогонки подходить к человеку и брать подкормку, спокойно шагать в паузах между побежками. С целью контроля за уровнем подготовки проводят промежуточные испытания. На выводной площадке у лошадей определяют упитанность, проверяют туалет, состояние конечностей, поднимают ноги, оглаживают шею, спину, круп, проводят в поводу шагом и рысью, седлают, садятся, слезают. По каждому показателю в пределах 5 баллов ставят оценки. Затем, после короткой разминки на корде или под всадником, испытывают в огороженном загоне или на свободе. Результаты фиксируют в протоколе.

Аллюр - (франц. allure, буквально - походка), способ поступательного движения лошади. Аллюры различают по темпам, то есть по частоте ударов конечностей о землю. По скорости поступательного движения аллюры подразделяют на медленные (шаг и хода) и быстрые (рысь, иноходь и галоп). К аллюрам условно относят и прыжок - сложное однократное движение, состоящее из отталкивания, полета и приземления. Скорость движения лошади увеличивается главным образом за счет удлинения шага и в меньшей мере в результате повышения частоты. Длиной шага называют расстояние между следами копыт одной и той же конечности лошади. Перемещение конечности лошади в процессе движения подразделяют на две фазы - опорную и безопорную. Чем быстрее аллюр, тем продолжительнее безопорная фаза движения лошади. Часто встречающееся образное выражение «аллюр три креста» означает сверхбыстрое исполнение какого-либо дела, ведь раньше на пакетах с военным донесением крестами обозначали скорость с которой их необходимо доставить адресату конным посыльным. Один крест означал обыкновенную скорость 8-10 км/ч. Два креста - 12 км/ч.

Шаг - медленный аллюр, когда у лошади одновременно на землю опираются 2-3 копыта, слышны 4 последовательных удара копыт о землю, фаза безопорного движения отсутствует. Длина шага от 0,8 до 1,2 м, частота - около ста шагов в минуту. При этом скорость передвижения верховых лошадей - 6-8 км/ч, тяжеловозов - 4-5 км/ч. На шагу и рыси она сгибает и выносит вперед ту переднюю ногу, с которой начинает движение, и почти одновременно выносит противоположную ей заднюю, т. е. работает ногами по диагонали.

Хода - близкий к шагу медленный аллюр, когда все время хотя бы одна нога стоит на земле, слышны 4 удара копыт, фаза безопорного движения отсутствует. Лошадь, двигаясь ходой, развивает довольно приличную скорость, что удобно, когда приходится проводить в седле практически весь день.

Рысь - быстрый аллюр с двухкопытным опиранием о землю в два темпа и с фазой безопорного движения, при котором лошадь попеременно переступает диагональными парами ног: правой передней - левой задней, левой передней - правой задней. Движение совершается в 2 такта и при полном его цикле слышно 2 удара копыт о землю. Движение на тихой - 9-10 км/ч и средней - 11-13 км/ч рыси может осуществляться на большие расстояния, а быстрая рысь - на скорости до 30 км/ч применяется только на небольшом пути. По скорости движения рысь делится на уставную, укороченную и прибавленную, а по виду посадки всадника в седле - на облегченную и учебную.

На уставной рыси лошадь за 5 минут преодолевает 1 километр, при этом следы задних копыт ложатся на следы передних, длина шага от 2,5 до 6 метров. Она является наиболее выгодной при передвижениях в полевых условиях и при больших переходах так как она больше всего способствует сохранению сил и энергии лошади и всадника. Облегченная рысь применяется для облегчения всадника и лошади на всех видах рыси и является основным видом посадки всадника при езде в поле и при длительных переходах. При этом при выносе лошадью одной передней ноги всадник усиливает упор на колени и подаёт корпус вперёд и вверх, а при выносе другой передней ноги мягко опускается в седло. В манеже всадник "облегчается" под внутреннюю переднюю ногу, а двигаясь в поле - попеременно, для равномерного распределения нагрузки.

Укороченная рысь (трот) применяется главным образом для обучения всадника и при выездке лошади, при этом на преодоление 1 километра лошади требуется 5,5-6 минут, длина шага около 2 м, следы задних копыт остаются позади следов передних. При езде в поле и больших переходах эта рысь невыгодна, так как на преодоление того или иного пространства лошадь и всадник затрачивают гораздо больше сил и энергии, чем при преодолении такого же пространства уставной рысью.

Прибавленная рысь применяется для выработки свободных и размашистых движений лошади и для укрепления посадки всадника. Она является более утомительной, чем уставная. По времени, затрачиваемому на преодоление 1км ее подразделяют на: размашку - 2,5-3 мин (длина шага до 6м), мах - 2-2,5 мин и резвую - с максимальной фазой безопорного движения. Чем шире рысь, тем дальше задние ноги лошади переступают следы передних и дольше фаза безопорного движения.

Иноходь - быстрый аллюр с двухкопытным боковым (односторонним) опиранием в два темпа с фазой безопорного движения, лошадь поднимает и опускает то обе левые, то обе правые ноги. Иноходь резвее рыси, но из-за менее устойчивой опоры, на пересеченной местности иноходцы часто спотыкаются.

Галоп - самый резвый скачкообразный аллюр в три темпа с фазой безопорного движения. Время, затрачиваемое на 1 км пути: короткий (манежный - длина шага 1,5-2м) - до 3 мин., полевой (кентер - длина шага 3м) - 1,5-2,5 мин., резвый (карьер - длина шага 5-7м) - около 1 мин. Скорость нарастает за счёт увеличения длины маха при постоянной частоте скачков.

Прыжок - отталкивание от земли вперёд одновременно обеими задними конечностями. Рекорд прыжка лошади в высоту 2,47 м, в длину 8,3 м.

Осаживание - движение лошади назад по прямому направлению, при котором она ступает передними ногами вслед задних. Оно производится только шагом с остановками через каждые 3-4 шага.

На первых порах занятия по строевой подготовке выглядели далеко несовершенными. В строю находились красно­армейцы, которые когда-то занимались этим делом и имели определенные навыки, а рядом с ними стояли та­кие, которые не имели никакого понятия о строевой подготовке.

Глядя на конную подготовку со стороны, невольно хотелось смеяться над тем, как одни красноармейцы об­легчают езду на рыси, другие стоят на стременах, а тре­тьи не делают ни того, ни другого. В то время в дивизии не было седел единого образца. Были седла драгунские, казачьи старого образца с высокой передней лу­кой. На таких седлах ездили калмыки в довоенное вре­мя. Были седла английские и казачьи облегченного образца. Конная и строевая подготовка приучала бойцов к строю, порядку, укреплению посадки в седле, дисцип­линировала их изо дня в день.

Вначале результаты были неважные, но по мере улучшения погодных условий, улучшения методики обучения и приобретения личным составом необходимых навыков, результаты усвоения изучаемых дисциплин начали заметно улучшаться. Это обстоятельство радовало, а вместе с этим, обязывало всех командиров и политработников еще лучше, организованнее и целе­устремленнее проводить занятия.

Партийные организации частей и подразделений, работники политотдела дивизии, военной прокуратуры, военного трибунала, командиры и политсостав частей и подразделений развернули политико-воспитательную работу среди бойцов. В частях и подразделе­ниях проводили политзанятия, доклады, лекции и беседы на военно-патриотические темы, о моральном облике советского воина. Политработники и офицеры информировали бойцов о положении на фронтах Великой Отечественной войны, о трудностях, сложившихся в результате внезапного нападения захватчиков на нашу Родину, о героических подвигах советских воинов, це­ной своей жизни преграждавших путь немецким оккупантам.

Работа по военной и политической подготовке степ­няков, никогда не служивших в армии, требовала большого напряжения сил, проводилась по строгому плану. Были организованы занятия по русскому языку для тех, кто нуждался в этом. Командиры и политработники тщательно готовили бойцов к принятию воинской присяги. Каждый воин хорошо усваивал требования присяги, как требования советско­го народа, Родины, партии. Каждое слово клятвы глу­боко проникало в сознание бойцов. Каждый готовился свято выполнить свой воинский долг перед Родиной, как бы тяжело ему не приходилось.

Напряженными были будни боевой и политической подготовки.

Условия для боевой и политической подготовки, особенно классных занятий, были исключительно трудными, так как расквартировывались подразделения в помещениях школ, МТС и общественных зданий, которых было мало, и располагались бойцы, слушая объяснения темы, на топчанах или на убого сколоченных нарах. Такие занятия проводились в световые (дневные) часы, а таких дней в феврале и марте не так уж и много.

Зато ничто не ограничивало занятие в поле: тут тебе и стрелковая подготовка, и отрытие в мерзлой земле индивидуального и группового окопа (зима с 1941 на 1942 год была суровая и длилась до середины апреля), и тренировка в метании гранаты или бутылки с «горючей» смесью. Словом, «всласть» натрудятся воины на занятиях, а на коновязи, именно на коновязи, а не в конюшне, ждут боевые кони, а конь для кавалериста - святее святых. Конник сам останется без сна, без еды, но коню даст норму ухода.

Словом, пришел бы боец в казарму, «свалился» бы на топчан или нары с соломенным матрацем, да и заснул бы богатырским сном, да ни тут-то было. Старшина командует «строиться на ужин», потом «на поверку», «на прогулку» и … наконец, долгожданный «отбой».

Не понял боец, спал ли он или только коснулся сладкой дремоты, а дневальный уже кричит «подъем». Так и измеряется у солдата время – не минутами, часами, сутками, а отрезками разнообразного тяжелого труда с небольшим перерывом на сон, который длится 6 часов.

Тяжелые условия для размещения бойцов не кончались неудобствами для проведения занятий и отдыха.

Мобилизующую роль в повышении уровня боевой и политической подготовки личного состава дивизии сыграла проверка, проведенная в конце февраля 1942 года в 273 кавалерийском полку. Комиссия из офицеров штаба, военной прокуратуры и работников политотдела, возглавляемая полковником Паниным и полковым комиссаром Заярным десять дней работала в эскадронах и батареях полка. Проверяющие выявили ряд существенных недостатков в организации учебы личного состава полка, а также в работе его штаба. Слабо была организована подготовка к занятиям командиров взводов и руководителей групп политзаня­тий. В агитационно-пропагандистской и воспитательной работе недостаточно глубоко разъяснялись постанов­ления партии и правительства, требования военной при­сяги, уставов и наставлений.

На разбор результатов проверки, который проводил комдив Панин, пригласили весь командно-политический состав 273 кавполка, командование 292, 311 кавалерийских полков и конно-артиллерийского дивизиона. Командир и комиссар дивизии подробно проанализировали организацию и уровень боевой подготовки полка и политико-моральное состояние его личного состава, наметили меры по скорейшему устранению выявленных недостатков.

В течение марта проверялись 292 и 311 кавалерийские полки. Будучи в полках командир дивизии, его заместитель и комиссар дивизии, работники штаба проверяли организацию и методику проведения занятий в подразделениях. Полковник В.П.Панин много раз при­сутствовал на проводимых занятиях с командира­ми подразделений и начальниками служб по конной и тактической подготовке. Сам он был отличным стрелком и лихим рубакой. Во время занятий по тактике Панин оказывал большую помощь, используя свой опыт старшего преподавателя тактики конницы Военной Академии им.М.В. Фрунзе.

Так как многие недостатки, выявленные в ходе проверки 273 кавполка, были в них устранены, то уровень боевой и политической подготовки и политико-моральное состояние 292 и 311 кавполков признали хорошими.

Учебно-материальной базы вначале не было. Но благодаря инициативе и находчивости командиров и политработников, многое было сделано из подручных средств (учебные винтовки, гранаты и др.).

Чтобы занятия пошли успешнее, ст.политрук В.С.Найдин, военком ОКАД использовал свои связи со 2-м Ростовским артиллерийским училищем (в конце 1941г. училище было передислоцировано в г.Сталинград), где служил до этого преподавателем, и привел оттуда пушку, учебный миномет, ПТР, пулеметы, приборы, карты, макеты, компасы, учебные автоматы и винтовки. Сразу с учебой дело пошло веселее. На снегу делались артиллерийские полигоны, тренировочные поля и стрельбища.

По мере поступления вооружения до марта, дивизия просидела на плакатах, макетах. Матчасти, винтовок и других видов вооружения не хватало для ежедневных занятий, ими занимались поочередно подразделения, и они ходили с большим удовольствием, и занятия проходили интересно.

В половине марта начало поступать обмундирование и вооружение: летнее х/б обмундирование, сапоги, противогазы, сабли, седла, сбруи, уздечки, фураж, да часть карабинов. Бойцы дивизии начали походить на воинов. Лошади начали получать овса, а сено доставлялось из ближайших совхозов, колхозов. Истощенные лошади не сопротивлялись на седловку, когда ездили за сеном. Сначала по снегу, а потом по весенней распутице. Так они привыкли мало понемногу. И те, которые может быть седлались раньше, и те, которые еще не носили седла на своей спине.

Март месяц это жизнь или смерть животным, истощенные за зиму животные отдают концы в марте месяце и страдают от простуды и, особенно было трудно лошадям, которые были истощены от бескормицы и только в марте получили зерно.

Для подготовки кадров младших командиров уже в декабре 1941 года при 292 кавполку создали школу младших командиров в составе трех взводов общей численностью 90 человек, куда на учебу прибыло по 25 лучших бойцов от каждого полка и 10 от отдельного конно-артиллерийского дивизиона и 5 от служб. Первым начальником школы был ст.лейтенант Чредниченко, начальник шифровальной службы дивизии. Командиром первого взвода, готовящего мл.командиров-пулеметчиков стал мл.лейтенант Бадьминов Н.В., командиром второго – выпускник ТККУ мл.лейтенант Калашников М., командиром третьего – выпускник ТККУ мл.лейтенант Невель В. Занятия в школе младших командиров проводили офицеры, уже зарекомендовавшие себя мастерами военного дела. Местом дислоцирования школы младших командиров стало здание Мало-Дербетовского РайФО. После Чредниченко, который работал 15-20 дней и ушел к своим обязанностям, начальником полковой школы стал зам.начальника 292кп ст.лейтенант, но он был слишком слаб и мягкий, вот через месяц, он вообще был отстранен. В марте полковую школу возглавил Н.В.Бадьминов, она в это время дислоцировалась на южной окраине с.Обильное. В марте, с расформированием 111кд численный состав полковой школы удвоился, так как в нее влилась полковая школа 111кд, возглавляемая ст.сержантом Арбаковым Б.Ц. (командиры взводов ст.сержант Бадмаев Алексей, сержант Кононов из Астрахани, старшина Улядуров Долда).

Комиссар дивизии С.Ф.Заярный, обратил внимание на то, что часть политработников не имеют специального военного образования, и потребовал привлекать на командирские занятия всех политработников. С.Ф.Заярный не только интересовался как усваивают политработники дивизии военные знания, но и вместе с командиром дивизии полковником В.П.Паниным учил весь офицерский состав, какое глубокое значение эти знания имеют для повседневной работы. Сам Сергей Федорович не уступал многим строевым офицерам в военных знаниях, отлично стрелял из всех видов стрелкового оружия, имел артиллерийские знания и навыки пилота. Он обладал широким военно-политическим кругозором, умением воздействовать на людские сердца. Полковой комиссар С.Ф.Заярный был не просто комиссаром, проверяющим и помогающим подразделениям своим опытом, советом, но и коммунистом, убежденным в правоте дела партии, умело отстаивающим ее позиций во всем.

Достойным помощником комиссару был начальник политотдела батальонный комиссар А.И.Заднепрук. Первое боевое крещение он принял в боях за Крым в должности комиссара артиллерийского полка 106сд.

С.Ф.Заярный на глотку не брал ни солдата, ни командира, не кичился, ни своим званием, ни своим большим правом. Как-то раз, поприсутствовав на выводке лошадей, подождал он окончания занятия, ознакомился с решением выводки лошадей. В заключение ветврач начал рассказ о значении лошади для кавалериста и порядке ухода за ней. Двое бойцов, сидя на зеленой траве, начали толкаться, «шалить». С.Ф.Заярный заметил их невнимание и просто сказал: «Вы, там из первого эскадрона, чего деретесь?». Ребята, бойцы 1 эскадрона сразу запротестовали: «Товарищ комиссар дивизии, они не первого эскадрона, а 2 эскадрона лейтенанта Еремина». Здесь пошел такой смех повсеместный, бойцы катались со смеха. Лейтенант Еремин поставил «шаливших» бойцов на ноги и стал оправдываться перед комиссаром дивизии. И посмеялись, и рассказ после смеха пошел хорошо, и комиссар дивизии смеялся вместе с бойцами. В конце он сказал: «Я их не знал, а теперь знаю». Без какой-либо злобы он сказал. С.Ф.Заярный умел умно подойти к воинам, не повышая голоса, не тыкая, не указывая пальцем. А просто, по человечески. Это имело большую силу, чем глупый окрик, или начальственный тон, который легко различить от доброго отношения.

Командиров, прибывших из запаса, также обучали по программе ускоренной подготовки с привлечением наиболее опытных кавалеристов. При этом основное внимание уделялось не только обучению верховой езде, но и практике управления подразделениями в бою. Со всеми командирами и политработниками организовали командирские занятия два раза в неделю. Особенно плодотворно проходили тренировки, которыми руководили начальник штаба М.Т. Бимбаев и начальник оперативного отделения майор А.А. Раабь.

Начальник оперативного отделения штаба дивизии майор Алексей Алексеевич Раабь проявлял в своей работе творческую инициативу и решительность. Обладал светлым умом, уравновешенным твердым характером, способностью быстро анализировать обстановку. Алексей Алексеевич грамотно, содержательно и коротко оформлял всю штабную документацию, настойчиво и систематически учил своих помощников. Кроме основной работы страстью Алексея Алексеевича была строевая служба. Он до самозабвения любил лошадей, с удовольствием разрабатывал и планировал конную и строевую подготовку личного состава. Его старший помощник - ст.лейтенант Георгий Иванович Бурмистров - человек до застенчивости скромный, не любил похвал. Исключительно добросовестно выполнял свою нелегкую работу и никогда не жаловался на усталость. Работал с большим знанием дела, никогда не торопился, не рубил с плеча.

Отлично проводил занятия с разведчиками, уделял много внимания подготовке помощников по разведке в полках старший лейтенант Н.А. Суворов - очень энергичный и культурный офицер. Все разведчики с уважением отзывались о нем. Н.А.Суворов отлично знал немецкий язык, с октября 1941г. до назначения в дивизию выполнял особые задания в группе маршала К.Е. Ворошилова.

Капитан Илья Абрамович Теврюков прибыл в дивизию в феврале 1942г. после боев под Москвой с должности коменданта штаба 41 кавалерийской дивизии и по прибытию в дивизию был сначала назначен пом.начальника оперативного отделения, а затем переведен в разведывательное.

Начальник отделения связи капитан П.М. Киреев, прибывший в дивизию с должности начальника учебной частью Сталинградского училища связи, и его помощник по радиосвязи М.Г. Фришер регулярно проводили теоретические и практические занятия с начальниками связи полков и артдивизиона по радиосвязи, составлению таблиц для переговоров по телефону, таблиц сигналов взаимодействия между частями дивизии, таблиц сигналов по обеспечению стыков между частями и подразделениями дивизии, таблицы сигналов взаимодействия с соседними частями. Работа связи в дивизии была налажена хорошо.

Командир дивизии не забывал напоминать работникам штаба дивизии, что «офицеры штаба и связисты, в первую очередь, несут полную ответственность за непрерывную и устойчивую связь с частями и подразделениями в любых условиях боя».

Начальник строевого отделения ст.лейтенант Н.Ф. Капранов и его помощник техник-интендант 1 ранга У.М.Буянтыков постоянно контролировали ход комплектования дивизии людским и конским составом, ведя строжайший и точный учет и контроль.

Начальник шифровального отделения техник-интендант 1 ранга П.И. Игумнов, его помощник Г.С. Свисловский регулярно проводили занятия с шифровальщиками, увязывая свою работу с другими отделениями штаба.

Комиссар штаба дивизии батальонный комиссар Иван Иванович Белкин был кадровым офицером, обладающим горячим характером, смелостью и отвагой. В деле воспитания офицеров штаба Белкин сыграл весьма заметную роль. Впоследствии Иван Иванович успешно командовал полком и дивизией.

При подготовке штабов главное внимание обращалось на умение управлять боем, налаживать четкое взаимодействие, организовать боевое обеспечение в кавалерийских частях, в дивизии существовал специальный план по подготовке штаба дивизии и штабов полков, который включал выезды штабов в полевые условия со средствами связи, с обозначенным противником, учения с привлечением войск. Ежедневно проходили 45-ти минутные тренировочные занятия по функциональным обязанностям офицеров штабов. Учились составлению боевого приказа и боевых распоряжений, боевого донесения, разведывательных и оперативных сводок, кодированию карт и т.д.

Занятия по изучению гранат, мин, пулеметов всех систем в дивизии проводились не только с бойцами, но и офицерами. К штабным занятиям обязательно привлекались и начальники служб дивизии, ведь без четкого взаимодействия всех родов войск и служб не может быть успешной ни одна боевая операция. Вся эта работа проводилась методом систематических тренировок, и в ходе нескольких штабных учений с применением средств связи отрабатывались способы составления боевых документов, применяемых для управления кавалерийскими подразделениями в бою. Разрабатывались также справки-доклады, необходимые для принятия решения командиром.

На заключительном этапе подготовки штабов провели командно-штабные учения с привлечением частей. Этими учениями руководил командир дивизии полковник Панин. Он умело передавал работникам штабов все тонкости и особенности их работы в боевой обстановке, давал много практических советов. В то же время он внимательно выслушивал предложения штабных работников и охотно их принимал, если они были ценными и разумными. Занятия проходили живо, интересно и приносили громадную пользу обучающимся.

Штабные занятия в полках проводили начальники штабов капитаны А.И. Надточий, Р.П. Онкоров, К.А. Муковоз и командиры полков майоры С.И. Ориночко, М.П. Василенко, К.Ф. Бабков. В конно-артиллерийском дивизионе подготовкой штаба руководил его командир капитан К.Г. Дыба.

Артиллерийско-стрелковые тренажи с командирами подразделений конно-артиллерийского дивизиона проводил начальник артиллерии майор Н.В. Бобров. Он помог оборудовать в дивизионе и во всех батареях полковой артиллерии миниатюрные полигоны, позволявшие лучше готовить артиллерийских командиров к управлению огнем артиллерии в будущих боях.

В марте дивизия в дополнение к учебным макетам получила первое вооружение: 195 винтовок, 1 станковый пулемет, 3 ручных пулемета. Как только со складов поступили стрелковое оружие, противогазы (85 штук) и шанцевый инструмент, организовали их изучение всеми бойцами и младшими командирами. Как и предусматривалось программой, первоначальную индивидуальную подготовку бойца-конника провели успешно. При подведении итогов одиночной подготовки, лучших воинов подразделений отличников боевой и политической подготовки поощрили в приказах по дивизии и полкам.

Перед дивизионным инженером С.Г.Плоткиным и его немногочисленной службой стояло множество задач: требовалось доукомплектовать саперные подразделения, научить их саперному искусству, освоить с бойцами подрывное дело. Подполковник Бимбаев настаивал на необходимости обучения кавалеристов, и особенно младшего и среднего комсостава, методике оценки местности в оборонительных и наступательных операциях, ведь в кавалерийском соединении военная ситуация может сложиться так, что строевым командирам придется самим решать вопросы инженерного обеспечения, не дожидаясь помощи своих малочисленных саперных подразделений. В планы боевой подготовки были включены вопросы устройства окопов, ходов сообщений, маскировки, оборудования КП и НП, устройства ложных и запасных позиций, а для командного состава было проведено несколько занятий по подрывному делу. Времени было мало, совершенно недостаточна была материальная часть, не хватало даже шанцевого инструмента, а толовых шашек было всего несколько десятков штук. Но строгий приказ командования выполнялся - занятия проводились регулярно.

Отсутствие необходимой учебно-материальной базы осложняло, но не становилось причиной срыва занятий. Много инициативы проявляли командиры и политработники в использовании подручных средств. Командование дивизии постоянно заботилось о пополнении инженерно-материальной части. И постепенно дивизия оснащалась боевой техникой и средствами инженерного обеспечения.

В первой половине фев­раля прекратились восточные ветры, снегопады и мете­ли, к концу месяца потеплело, появились первые признаки весны. В начале марта начал стремительно таять снег. Это вновь усложнило проведение полевых занятий, главная цель которых состояла в сколачивании подразделений в масштабе - взвод, эскадрон. В условиях половодья и непролазной грязи эта задача оказалась трудноразрешимой. Возникли и другие трудности, связанные с выходом из строя дорог и невозможностью регулярного подвоза фуража и продовольствия. В некоторых подразделениях создалась сложная обстановка со снабжением.

В середине марта установилась теплая солнечная погода. И сразу увеличилось количество выходов подразделений в поле на односуточные занятия, проходившие в форме учений. Такими учениями с эскадронами руководили командиры полков, привлекая к их организации штабных командиров. Штаб дивизии подготовил и провел в каждом полку по одному показательному односуточному эскадронному учению. Посредниками на учениях выступали опытные кавалерийские командиры - работники штаба дивизии Г.И. Бурмистров, И.А. Теврюков, Н.А. Суворов, начальник артиллерии Н. В. Бобров и начальник инженерной службы С.Г. Плоткин. Присутствовавшее на всех учениях командование дивизии положительно оценило действия воинов-кавалеристов, и это воодушевляло последних на дальнейшее упорное овладение военным делом.

На учениях отрабатывалось в первую очередь умение командиров принимать правильное решение, исходя из сложившейся обстановки, оценивать и использовать местность в интересах решения поставленных задач, умение личного состава строить инженерные сооружения, укрывать в них людей, маскировать боевые порядки; сочетать огонь с движением и преодолевать минные и другие заграждения; вести наступательный и оборонительный бой в окопах, в траншеях и на открытой местности, выполнять обязанности дозорного, связного, посыльного и т. д. Особое внимание обращалось на отработку действий конных подразделений в ночных условиях в населенных пунктах и в тылу врага.

В эти дни напряженной работы в дивизии отличился 292 кавполк. Командир полка майор С.И. Ориночко и военком батальонный комиссар П.А. Кругляков обладали хорошими организаторскими способностями, имели боевой опыт, приобретенный в начале Великой Отечественной войны, и сумели за короткий срок сплотить командно-политический состав штаба и подразделений полка в дружный работоспособный коллектив. 

 

(на фото слева направо - командование 292кп: П.А.Кругляков – военком, П.А.Скороходов -ветврач , С.И.Ориночко – командир, П.С.Еремин – командир 2 эскадрона)

Именно это помогло командованию полка наладить планомерную боевую и политическую подготовку личного состава всего полка, а впоследствии решать боевые задачи.

Командир 311-го кавалерийского полка майор М.С. Шарапов (Шарапов М.С. – фото 1944г.) приступил к исполнению своих прямых обязанностей за несколько дней до проверки. Поэтому полк на проверке представлял его заместитель капитан М.П. Василенко, который служил в дивизии с первых дней ее формирования.

 

В начале марта работники штаба и политотдела дивизии во главе с заместителем командира полковником Хомутниковым оказали практическую помощь в налаживании боевой, специальной и политической подготовки личного состава отдельного конно-артиллерийского дивизиона. Здесь провели несколько показательных занятий.

 

Командир дивизиона Кирилл Геннадьевич Дыба, военком дивизиона В.С. Найдин, опираясь на помощь партийной организации и ее секретаря политрука В.М. Кащеева, комсомольской организации и ее секретаря младшего политрука П.М. Поламарчука, за небольшой срок подготовили много хороших артиллеристов, в совершенстве освоивших свое дело.

Большую работу проводила и служба артиллерийского снабжения, возглавляемая майором К.И. Ларичевым. Все поступившее на укомплектование артиллерийско-стрелковое вооружение при участии артснабженцев проверили и привели к нормальному бою.

В соответствии с постановлением Военного совета Сталинградского военного округа в марте 1942 года дивизию с целью определения ее готовности к зачислению в состав округа проверяла комиссия под председательством начальника отделения боевой подготовки артуправления округа майора Сазонова. Комиссия отметила, что формирование дивизии и обучение ее личного состава проходят в установленные сроки, однако указала на необходимость ускорения доукомплектования дивизии отдельными видами вооружения. (ЦАМО РФ, ф.143, оп.13049, д.6, л.75)

В дни напряженной учебы всего личного состава дивизии работники штаба и политотдела постоянно бывали в полках и специальных подразделениях, оказывали помощь в устранении недостатков. Проверяющие Сталинградского военного округа в своем очередном докладе о ходе формирования и боевой подготовке 110 ОККД докладывают накануне Первомая в Инспекцию кавалерии Красной Армии: «Занятия по конной подготовке проводятся ежедневно 1,5-2 часа со всем личным составом. На занятиях вырабатывается крепкая непринужденная посадка бойца, вольтижировка, владение холодным оружием (из 1518 шашек только 37 – боевых, остальные сделаны кустарным способом). Особенно большое внимание уделяется подготовке боевого коня, выносливости в походах, для этого тренируется весь комначсостав ежедневно по 2 часа».(ЦАМО, ф.43, оп.11547, д.48, л.208)

В течение февраля-апреля 1942 года управлением дивизии проводились учения с частями, с подъемом по тревоге и отрывом на несколько дней от мест постоянной дислокации. В частях было много солдат, которые до мобилизации проживали в пункте дислокации части или в близко лежащих населенных пунктах. Первое время, когда поднимали часть по тревоге (а это делалось, как правило, ночью), то обычно при выходе из населенного пункта дислокации, ее провожало большое количество родственников военнослужащих (матери, жены, дети), что создавало неблагоприятную обстановку для самих военнослужащих (плач жен, детей). В последующем эти явления наблюдались все меньше и меньше потому, что после частых учений часть возвращалась в прежний пункт дислокации.

Новобранцам необходимо было не только переносить все тяготы ночного перехода, но во время дневки накормить и напоить коня, привести в порядок свое личное оружие (карабин) и групповое вооружение. Ездовым орудий и боевых бричек забот было еще больше, на каждого из них приходилось по две (у ездовых орудий) и по три (у ездовых бричек) лошади. Ну а тем, кому еще надо было заступать в наряд, приходилось еще тяжелее. Солдаты были измотаны до предела.

Оперативная подготовка личного состава управления дивизии проводились методом штабных тренировок и командно-штабных учений.

Командир дивизии полковник В.П.Панин, как правило, сам руководил учениями, ставил задачи полкам, подразделениям, проверял, как решена та или иная задача офицерами штаба и командирами частей. Он знал тонкости и трудности в работе штаба, по всем коренным вопросам давал ценные советы, но не надоедал мелочной опекой, предложения штабных работников выслушивал внимательно и охотно принимал их, если они оказывались ценными и разумными. Полковник умел ободрять и поощрять где надо людей, организовать и направить их творческую мысль и практическую деятельность на решение поставленных перед дивизией боевых задач.

О спаянности и дружбе среди командного состава дивизии нужно сказать особо. В 1924 году В.П.Панин и В.А.Хомутников вместе учились в высшей кавалерийской школе в Ленинграде. В той же школе и в то же время обучались Г.К.Жуков, К.К.Рокоссовский, И.Х.Баграмян, ставшие впоследствии маршалами Советского Союза.

В апреле 1942 года Инспекция кавалерии Красной Армии издала очень важную для улучшения тактической подготовки кавалерийских частей директиву. В ней обобщался опыт боев советской конницы с немецко-фашистскими захватчиками как в летне-осенних, так и в зимних условиях. "Необходимо твердо усвоить,- говорилось в этом важном документе,- что оперативные задачи кавалерийских соединений решаются основными видами боя - наступательным, встречным, оборонительным, на отработку которых в совершенстве должно быть обращено особое внимание всеми звеньями командования". (ЦАМО РФ, ф.43, оп.11537, д.20, л.95)

Указания, содержавшиеся в этой директиве, в дивизии успешно претворялись в жизнь.

30 апреля объединенная полковая школа в количестве 180 человек была выпущена, но 1 мая она должна была участвовать на параде со знаменем полка и полковая школа стала напротив средней школы пос.Обильный и там принимала присягу.

День 1 мая был сплошной обложной тучей, и почти целый день моросил дождик. Трибуна 292кп была построена в сторону средней школы, напротив трибуны стояла полковая школа, и остальные подразделения организовали прямоугольник. На полковом параде присутствовал зам.командира дивизии. Выступивший с докладом политработник красноречиво описал историю калмыцкого народа, особенно участие воинов-калмыков в Отечественной войне 1812 года. Потом зачитали текст присяги, и все хором повторяли слова присяги.