По местам боев 115 кабардино-балкарской кавдивизии

«СМ» в ожидании очередного сообщения нашего спецкора.

В одном из своих писем Кауфов сообщал:

– Территория Мартыновского района летом сорок второго года стала местом основных военных действий дивизии. Несмотря на превосходство в живой силе и технике противника, наши бойцы и командиры несколько дней сдерживали натиск озверелых фашистов. Кавалеристы, мечтавшие о стремительной конной атаке, воевали с танками. Кавалерия сражалась в пешем строю… Героической смертью погибли здесь многие сыны Кабардино-Балкарии. Самый кровопролитный бой был между станицей Батлаевская и хутором Московский. Здесь 26-го и 27 июня 1942 г. 297-й кавполк потерял 75 процентов командного состава и 40 процентов рядового.

На месте былых сражений Х. Х. Ширитов рассказывает о подвигах однополчан. Каждый из молодых участников похода, мысленно ставя себя на место героев, думает: «А смог бы? Смогу ли, если придется?»

Побывали посланцы Кабардино-Балкарии и в Большой Мартыновке. Здесь сражались 316-й кавполк и 155-я танковая бригада. О героях тех боев рассказали жители слободы. 38 танков подожгли воины нашей кавдивизии на улицах Большой Мартыновки. О том, как было уничтожено пять из них, рассказал очевидец Василий Иванович Лемешко.

Кауфов пишет:

– Мы встречались с десятками мартыновцев, которые бескорыстно помогали воинам 115-й кавдивизии. Трогательно, по-человечески заботились о раненых бойцах, ухаживали за ними и, рискуя жизнью, прятали их у себя.

Как самые дорогие и желанные гости ходили мы по земле Мартыновки, по земле, обагренной кровью лучших сынов Кабардино-Балкарии.

В июле 42-го в уличных боях в Большой Мартыновке погибли многие воины дивизии. Эта улица теперь называется Кабардино-Балкарской.

Из хутора Московский Х. Кауфов сообщал:

– Рабочий местного совхоза Атрахов Владимир Гаврилович сказал «У нас лежит ваш земляк Гонов Хацу Дзирович…» Атрахов повел нас к себе. На краю сада маленький холмик, по краям которого вбиты в землю низкие деревянные столбики. Посередине холмика цветут две розы. «Тут их двое лежат, – сказал Владимир Гаврилович, – ваш Гонов Хацу Дзирович и еще один, русский»…

По возвращении из командировки в Ростовскую область Хачим занялся биографией Х. Д. Гонова. В книге «Боевой путь 115-й кавалерийской дивизии» журналист нашел портрет Х. Гонова и описание боя, в котором он погиб. Уроженец селения Чегем I, комсомолец Хацу Гонов до войны окончил педагогическое училище. Преподавал в школе в Чегеме I. В дивизию пришел в первые же дни. Погиб 28 июля 1942 г. вместе с расчетом противотанкового орудия, уничтожив несколько вражеских машин…

Х. Кауфов передал из хутора Новониколаевский:

– 1 августа 1942 г. враг окружил оставшиеся подразделения 316-го и 297-го кавалерийских полков. Героической смертью пали здесь командир 316-го кавполка майор Захаров, лейтенант Иванов, младший лейтенант Карданов, сержант Курманби Таукенов, бойцы Харун Холаев, Магомет Гаппоев и многие другие. Местные жители рассказали, как немцы бросили тела убитых советских воинов в силосные ямы. Они указали нам на одну из таких ям. Обыкновенная завалившаяся яма. Стоило снять тонкий слой земли, как мы обнаружили еще одно вещественное доказательство преступления фашистов против человечества. Первая же лопата зацепила истлевшие голенища сапог, затем показались пожелтевшие кости. Осторожно откапываем их, бережно очищаем от земли. Но что такое? Переднами скелеты лошадей. Оказывается, немцы заполнили силосную яму сначала телами убитых людей, затем туда же бросили трупы лошадей…

Снова скрежет лопаты о металл. Мины. Пришлось вызвать саперов. У ямы вырастает куча неразорвавшихся мин, гранат, запалов к ним, патронов. Мины лежат беспорядочно… Наконец показываются скелеты людей, бритвенные приборы, насечки кавказского ремешка, обрывки документов, сабля, автоматы…

Тридцать три гроба, покрытые красной материей. В них уложены останки тридцати трех советских воинов. Первый гроб несут, низко опустив головы, Хатукаев, Ширитов, Эльмесов, Тлеужев. Молча, сменяя друг друга, несут гробы наши ребята. Процессия останавливается во дворе Новониколаевской начальной школы. Здесь вырыта яма для братской могилы.

После траурного митинга 33 гроба медленно опускаются в могилу… На их крышки первой ложится горсть родной кабардино-балкарской земли,привезенной сюда за сотни километров. Гремит гимн Советского Союза… И перед взорами присутствующих предстает памятник на высоком постаменте. Он отлит руками нальчикских мастеров…

…Поселок Иноземцево Ставропольского края. Напротив утопающего в зелени особняка в две шеренги выстроились стройные ребята – участники похода. Предстояла встреча с генералом А. Ф. Скороходом, бывшим командиром 115-й кавдивизии, который живет здесь. И вот он выходит из калитки в полной генеральской форме, со всеми боевыми наградами на груди. Антон Филиппович, поздоровавшись с гостями, поздравляет их с успешным завершением похода. Тепло и с любовью говорит о кабардинцах и балкарцах, вместе с которыми в годы войны ему довелось воевать.«Я приеду к вам», – сказал нам на прощание генерал.

Нальчик встретил участников похода ярким солнечным утром.К 10 часам они уже были на площади перед гостиницей «Россия». Играл военный оркестр. На борту грузовой машины была оборудована трибуна, состоялся митинг. Участников похода горячо поздравил первый секретарь тогдашнего Кабардино-Балкарского обкома комсомола Борис Мустафаевич Зумакулов. Выступивший на митинге А. Т. Хатукаев рассказал собравшимся об итогах похода по местам боев нашей национальной дивизии. В торжествах участвовал и генерал А. Ф. Скороход. Всем участникам многодневного перехода были вручены памятные подарки.

Летом шестьдесят восьмого года был проведен второй этап похода по следам 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии. На этот раз автомотопробег. Как и первый, его возглавляет А. Т. Хатукаев. На сей раз в далекий путь отправляется и бывший помощник начальника штаба 316-го кавполка Сафарби Талибович Желоков. Всего же в походе принимают участие 46 человек. За технической исправностью машин зорко следит один из лучших представителей мотоциклетного спорта страны, мастер спорта СССР Алексей Павлович Берберашвили. Вновь в составе делегации сотрудник газеты «Советская молодежь» Х. Х. Кауфов.

В своем первом материале наш спецкор писал: «Мы снова в Большой Мартыновке. Прошло лишь два года, как побывали наши ребята здесь. С букетами живых цветов пришли мартыновцы утром следующего дня к братской могиле, на которой в прошлый раз мы поставили памятник. Здесь состоялся митинг, после которого участники похода возложили к обелиску венок.

Хачим Кауфов рассказывает:

В тот же день мы побывали на хуторе Ново-Николаевском, где два года назад похоронили останки тридцати трех советских воинов. Сейчас эта братская могила обнесена оградой. А над дверью школы – вывеска:«Ново-Николаевская начальная школа имени 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии». Состоялся митинг дружбы. Уже все сидели в машинах, попрощавшись с гостеприимными хозяевами. Уже мотоциклисты в память героев дали троекратный траурный сигнал. А у братской могилы все еще стоял с опущенной головой Георгий Таукенов, сын погибшего вбою за хутор Ново-Николаевский сержанта Курманби Таукенова.

Далее наш спецкор писал о встречах на земле Котельниковского района. Котельниково… Героически сражались здесь воины 115-й кавдивизии. В центре Котельниково стоит памятник, под которым покоятся останки около 150 советских воинов. Там лежит и наш земляк Хапачев Махмуд Хакукович, погибший 26 декабря 1942 г.

Наш спецкор сообщал и о посещении Мамаева кургана.

От имени молодежи Кабардино-Балкарии был возложен венок к памятнику героям Сталинграда. Среди тех, кто почтил память погибших за свободу и независимость Родины, были ветераны 115-й кавдивизии. Пришел и бывший командующий 51-й армией, в рядах которой сражались наши земляки, генерал-лейтенант в отставке Т. К. Коломиец, который живет в Волгограде. Потом наши земляки отправились в Калмыкию.

Вот как писал тогда наш спецкор Х. Кауфов:

– Кругом выжженная солнцем степь. Без конца и края. Зной. На дороге слой пыли в несколько сантиметров. Через все это наш путь лежит к озеру Сарпа, в калмыцкое село Цаган-Нур. Здесь в сентябре-октябре 1942 г. части 115-й кавдивизии, прикрывая левый фланг 51-й армии, занимали оборону. Фронт перед кавдивизией составлял в длину более 50 километров. И все же кавалеристы не только отлично справлялись с этой задачей, но и вели разведывательные и наступательные бои. На окраине села стоит дом, в котором размещался штаб дивизии. А. Т. Хатукаев повел нас туда, нарисовал общую картину, которая сложилась тогда в районе боевых действий кавдивизии. А С. Т. Желоков рассказал о делах разведчиков,действовавших на берегах озера Сарпа. Вечером в клубе местного совхоза собрались три поколения цаганнурцев. Состоялся большой вечер дружбы. А. Т. Хатукаев рассказал о славном пути 115-й кавдивизии, о ее боевых действиях в Калмыкии. Утром следующего дня у памятника Герою Советского Союза Н. М. Сарджанову состоялся короткий митинг, на котором было оглашено решение о переименовании одной из улиц села в улицу имени 115-й Кабардино-Балкарской кавдивизии. Со словами благодарности выступил Магомет Исаевич Сарбашев, подаривший сельчанам произведения писателей нашей республики и памятные подарки.

Так закончился второй этап похода молодежи республики по местам боев нашей национальной кавдивизии. Так завершилась и необычная, особая командировка журналиста «Советской молодежи» Хачима Хабасовича Кауфова. Но он продолжает работу по восстановлению неизвестных имен героев, неизвестных страниц истории Великой Отечественной войны, борьбы народов Кабардино-Балкарии за свободу и независимость родной земли. В своих материалах призывает молодежь сердцем прикоснуться к подвигу погибших героев, воздать дань уважения их памяти. Это прямой долг живых перед теми, кто отдал свою жизнь за то, чтобы жили мы,  наследники патриотов.

Династия Погребовых

В истории Старой Руссы фамилия Погребовых встречается неоднократно. Даже трудно поверить, что она единственная в городе, а их родовое гнездо располагалось на Покровской улице, 4 (ныне Возрождения), близ Воскресенского собора. Это были купцы среднего достатка, они содержали в начале прошлого столетия магазин и гостиницу. По своему времени люди передовые, пользовались большим авторитетом среди рушан, и не случайно глава семейства удостаивался титула почетного гражданина.

Мы уже читали об отставном лейб-гусарском полковнике Александре Андреевиче Погребове, возглавившем 2-ю бригаду Новгородского народного ополчения в 1812 г. В сражении у Старого Борисова особо отличилась ее 4-я старорусская дружина, находившаяся в авангарде. Восемь пулевых и штыковых ран получил комбриг и умер на поле боя. Имя его было выбито золотыми буквами на памятнике народному ополчению в Новгороде. Его портрет, написанный неизвестным художником, висел в гостиной родового дома.

Среди купцов, замеченных в сочувствии военным поселянам, восставшим в июле 1831 г., был Андрей Г. Погребов. В декабре 1878 г. почетный гражданин Алексей Андреевич Погребов отказал в помощи жандармам, когда они собирали свидетельские показания при аресте землевольца Дубровина: “Ничего предосудительного о подпоручике сказать не могу, ничего плохого о нем не слышал”. А ведь его гостиница находилась по соседству с домом, где жил революционер.

В книге С. М. Буденного “Пройденный путь” есть старая фотография. Рядом с Семеном Михайловичем сидит Виктор Андреевич Погребов, начальник штаба конного корпуса. Ранее он работал в штабе 10-й армии, оборонявшей Царицын. 7 мая 1919 г. получил назначение на пост начальника штаба 4-й кавалерийской дивизии, которой тогда командовал Буденный. Сам в недавнем прошлом унтер-офицер, участник мировой войны, Семен Михайлович верил ему как офицеру-профессионалу царской армии, перешедшему на службу народу.

У Буденного служил и младший брат Виктора Андреевича. О нем мы располагаем более подробными сведениями. Родился он 17 июня 1898 года в Старой Руссе, здесь прошло его детство, учеба. Идя по стопам прадеда и старшего брата, Борис в 1915 году с седьмого класса реального училища поступил вольноопределяющимся в 8-й гусарский Лубенский полк.

Октябрь 1917 года девятнадцатилетний Погребов встретил на Дунайском фронте старшим унтер-офицером. С начала формирования Красной Армии добровольно вступил в ее ряды, был направлен на курсы комсостава в Ораниенбаум, затем в Москву. Широко эрудированным специалистом прибыл по назначению в 10-ю армию. Определили его в 1-й Донской кавалерийский полк.

Казаки не особенно-то принимали в свою среду не станичников. Но за весьма короткое время сумели по достоинству оценить новичка. Находясь на переднем крае, молодой командир во время вражеских атак спокойно отдавал приказания:

— Смотреть в оба, приберегать нервы. Ни одного выстрела, пока не подойдут на бросок гранаты. А там — полный огонь и ура!

Начав с пулеметной группы, Борис Погребов ко времени прибытия старшего брата уже командовал полком. Самое ценное в этом незаурядном командире гражданской войны было то, что в минуты особой опасности или напряжения он бесстрашно бросался в атаку со своей конной группой и личным участием в схватке восстанавливал положение. Он верил в бойцов, а они верили в него. Строгий в бою, он в свободное время часто бывал и в окопах, и в сторожевых заставах, на постах и наблюдательных пунктах. Здесь он мог накоротке, задушевно поговорить с бойцами, притом без намека на панибратство.

За талант в ведении боевых операций и личную отвагу Борис Андреевич был награжден орденом Красного Знамени, а при формировании Конной армии ему доверили 2-ю бригаду 6-й кавалерийской дивизии. Бригада громила деникинские войска на Северном Кавказе и на Украине, била польских панов у Белой Церкви, под Житомиром, Бродами и Львовом.

Улегся пороховой дым на полях сражений, страна приступила к восстановлению разрушенного народного хозяйства. Но где только не пришлось сражаться Погребову с рассеянной белогвардейщиной и просто бандитами. Здесь не было открыто противостоящего противника, не было и дней, именуемых в обычных военных сводках спокойными словами “без перемен”. Здесь все находилось в беспрерывном движении. Стихла перестрелка на Кавказе, но далеко еще было до полного мира.

Кавалерийская бригада Бориса Погребова билась с частями барона Унгерна на Дальнем Востоке.

Наконец и для него наступило мирное время. Талантливый военачальник, всесторонне развитый специалист Погребов преподавал тактику конницы, методику стрелковой подготовки. А когда в начале 30-х встал вопрос о совершенствовании Военно-воздушных сил, Борис Андреевич по примеру многих “пересел с коня на самолет”, учился и закончил авиационное отделение академии имени М. В. Фрунзе. Несколько лет возглавлял штаб авиакорпуса, затем опять преподавал, только теперь уже тактику Военно-воздушных сил в академии имени Жуковского.

К сожалению, история отвела очень мало мирного времени. К лету 1941 года вторая мировая война вплотную подошла к границам СССР. По личной просьбе генерал-майор Погребов возвратился в боевой строй командиром авиакорпуса... В первые же минуты вероломного нападения советская авиация понесла огромные потери — 1200 самолетов, из них 900 было уничтожено на прифронтовых аэродромах. Корпуса сводились в дивизии, те в полки, а они — в эскадрильи. У командующего авиацией Западного фронта Погребова перед битвой за Москву в строю оставалось всего 153 боевых самолета.

Рассчитывать на быстрое пополнение не приходилось, так как многие авиапредприягия пришлось эвакуировать на восток. А в неравных воздушных схватках продолжали расти потери. Погребов подал рапорт о переводе в наземные войска и желательно туда, где довелось воевать в гражданскую. По прибытии на Южный фронт он возглавил отдельный кавалерийский корпус 51-й армии. Ко времени прибытия она находилась в арьергарде, прикрывая отход за Дон.

22 июля гитлеровские войска прорвали оборону и на другой день заняли Ростов, создав непосредственно угрозу Кавказу и Волге. 51-я не выходила из боя, кавалеристы бились в конном и пешем строю...

28 июля начался отвод войск на Манычский канал и реку Кагальник. Генерал Погребов решил силами дивизии с помощью 135-й танковой бригады нанести очередной контрудар из района Большой Мартыновки. К исходу дня овладели населенным пунктом Крепянка, захватив 16 танков и бронетранспортеров, 29 минометов и пулеметов, 20 автомашин с грузом. Успех был заметный, и командование решило развить контрудар в направлении станиц Николаевской и Константиновской.

Не дождавшись запаздывающих танкистов и 302-й стрелковой дивизии, Погребов дал приказ начать атаку. Но оказалось, что гитлеровцы опередили почти на час. Смяв нашу оборону в Батлаевской, их танки в сопровождении мотопехоты двигались на Большую Мартыновку. Закипел ожесточенный бой на окраинах, в садах и огородах... К вечеру уже было до пятидесяти подбитых и сожженных танков, не менее сотни вражеских трупов.

Взбешенный большими потерями противник решил обойти станицу, окружить и уничтожить ее гарнизон. Погребов вывел свой штаб вместе с опергруппой армии в район МТС, еще не охваченной боем. И здесь неожиданно был атакован танками, подошедшими с юга... Схватка была неравной... Помощь запоздала...

51-я армия понесла огромные потери, но упорная борьба на Дону заставила врага преждевременно развернуть свои главные танковые силы и не позволила ему совершить стремительный бросок к Сталинграду и Кавказу...

Старая Русса — родина братьев Погребовых — прописала их навечно.

По фамилии Погребовых названа одна из новых улиц, возникших рядом с их родовой Покровской.